Встарь > Разделы и темы > Дела иностранные и свобода передвижения граждан > Житие посольств и послов: заморских и наших > Славяне и российские этносы (XVII век)
50. Дела иностранные и свобода передвижения граждан
Житие посольств и послов: заморских и наших. Славяне и российские этносы (XVII век)
Франкен, Немоевский, Корб, Гордон, Маржерет, Мейерберг, Петрей, Олеарий, Витсен, Гюльденстиерне, Корб, Бурх и Фелдтриль, Давид, Посольский кошт, Список, Родес, Спарвенфельд, Алеппский, Паерле, Какаш, Таннер, Тектандер, Лизек, Болдаков и Щепкин
Статья № 1
Иоанн Франкен, 1602–1603
Приезд Датского посольства с кандидатом в зятья Годунова
Недалеко от города, в прекрасной равнине, стояли до 1 500 очень нарядных конников, все самые знатные господа, одетые в кафтанах из золотой и серебряной парчи, лошади в нарядном уборе, в серебряной, вызолоченной сбруе.
Тут были и Русские, и Татары Московские, и Немцы, и Поляки, все вместе, и все люди служивые при Царском Дворе.
При нашем приближении барабаны и литавры замолкли, Русские и Московские господа, подъехавши к Его Княжеской Милости жениху (К датскому жениху Ксении — дочери Бориса Годунова — Прим. ред.), сошли с коней, а после того сошел с коня и Принц с Гофмейстером и Королевскими послами. Тогда Русские и Москвитяне подошли к Его Княжеской Милости с большим уважением и почётом и сделали ему блестящий приём. По окончании же приёма и речи, Его Милости подарен был от имени Царя прекрасный, серый в яблоках, конь, в серебряном, вызолоченном седле и в чепраке из золотой парчи; нашейник у коня был серебряный, позолоченный, также и уздечка, по Русскому обычаю, двойная для красивости, точно цепочки у колымаги.
18 Февраля прибыли в Москву Персидские Послы с 15 человеками; их шляпы и платья были почти такие же, как и у Турков; вводили их с пышностью... 25 Марта, в день Благовещения, прибыли Любецкие и Стральзундские Господа в Москву, были хорошо приняты и представлены...
30 Мая, к вечеру, Царь прислал на наш двор, со многими Приставами и стрельцами, Царское жалованье, прекрасные подарки, как то: серебряную посуду, соболей, черных лисиц, дорогие Русские кафтаны, золотые парчи, бархат, камку, атлас, тафту и сукно, также деньги. Наши придворные Князья и переводчики, при Царских посланных и Гофмейстере, раздавали из того каждому, по его званию и должности, Царское жалованье и подарки...
Список всех подарков Годунова датчанам — здесь, 0.5 Mb
Источник: [17.5]
Комментарии
Статья № 2
Станислав Немоевский, 1606–1608
Немоевский приехал в Москву вместе с Мариной Мнишек, с миссией продать
Уже поздно пристав принес роспись тем припасам, которые имели нам давать. Мы ему сказали:
— Мы признательны за то, что дает нам великий князь; но если бы вы нам разрешили, мы бы дозволили себе
— Бесчестье было бы царю, великому князю, если бы вы должны были на себя покупать. Да здесь и запрещено продавать
— Он был таков:
«Лета 7106 (1608) нынечаго году, августа в третий на десять день, (по) государеву цареву великого князя Василия Ивановича всея Руси указу память дьяком: Василию Лелебогу, да Петру Микулину, да Миките Димитриеву, велити им давати государева (gospodarowa) жалованья польским людем (liudom), которые взяты с
Роспись, што давати государева жалованья поденного корму литовским людем: Мартыну Стадницкому, да Станиславу Немоевскому, да Адаму Вольскому и их людем.
На одних панов по четыре чарочки горелки, гарнец процеженного меду, гарнец пива, два колача, два полгрошовых хлеба, две курицы, часть коровьего мяса, часть баранины, масла на грош, 10 яиц; на соль, уксус, крупу, сметану и на всякую мелосчь три гроша.
Людем их, шляхтичом: Иоргию, да Томелю, да Кристопору — две чарки горелки, две кружки пива, два полгрошовых хлеба, часть коровьего мяса.
Да другим людем их же — по полгрошовому хлебу человеку, по чарке горелки, по кружке пива, по части коровьего мяса или баранины.
Да в рыбные дни: Мартыну, да Станиславу, да Адаму на день миску икры, звено белужины, звено осетрины, миску свежей ухы (huhy) —
Людем их — по звену рыбы на человека, а хлебы и колачи, и на питье и на мелочи Мартыну, да Станиславу, да Адаму по тому же, што и в мясные дни.
А им же всем давати по возу дров на день (dien).
Подписал: «Дьяк Василий Телепнев».
Эти припасы нам начали давать лишь на третий день по приезде; на рынок не дозволяли ходить, разве что утром одному от всех.
Источник: [17.7]
Статья № 3
Иоганн-Георг Корб, 1698–1699
При встрече с царскою каретой требуется особенная ловкость кучера, чтоб он всегда аккуратно держался правой стороны, и Москвитяне всеми способами стараются удержать за собою эту сторону. Всем нашим поездом заправлял шталмейстер (Stabuli praefectus), который немалую похвалу заслужил тем, что не уклоняясь на левую сторону твердо держался правой, не обращая никакого внимания на советы пристава, переводчика и многих других, чтоб он своротил налево. Самый приём послов до сих пор всегда сопровождался величайшими затруднениями, потому что Москвитяне всегда претендуют на преимущество в пустяках.
Споры доходили прежде до ссор и брани, потому что ни одна сторона не хотела двинуться вперед, а между тем каждая спорила, чтоб ей быть впереди. Подобных споров при нашем въезде не было; московский комиссар, не поднимая споров о преимуществе, первый вышел из своей каюты и пошел навстречу нашему посланнику. Мы все изумились этой внезапной перемене в порядках у Москвитян, и посланник обрадовался, что кончились наконец эти споры, которые прежде чрезвычайно беспокоили всех его предшественников. Думаю, что пока теперешний царь будет жив, народ этот не возобновит подобных нелепых претензий... С той и другой стороны кареты шли восемь служителей в богатых уборах. Потом ехали две кареты чиновников посольства; далее вели всех лошадей посланника, приведенных из Вены; шествие замыкали четыре сотни солдат и 50 московских экипажей с имуществом посланника и свиты. По обе стороны дороги толпилось бесчисленное множество народа. Когда мы ехали через Каменный мост и через Кремль, царица и многие другие принцессы царской крови смотрели на нас из окон...
...прежде конференции с боярами, по заведенному обычаю, нигде публично показаться не могли.
Они накрыли на стол; скатерть сделана была из тончайшей ткани, солонка золотая, около неё поставлены были два золотые сосуда, один с перцем, другой с солью; в стороне от стола устроен был поставец; на стол поставлены были кубки разной величины, самый большой был величиною в аршин. В расстановке кубков был особый порядок: рядом с большими кубками ставились кубки меньшей величины, и поставец, убранный серебряными и позолоченными сосудами, представлял нечто похожее на орган.
Около поставца нa скамьях у ближайшей стены поставлены были огромные сосуды, одни оловянные (Скорее всего, свинцовые,
После того взят был со стола агатовый сосуд, наполненный драгоценным вином, потом пристав подал посланнику выпить вина из богатого ковша. Затем сели за стол: первое место занял посланник, рядом с ним пристав, далее сидели Карбонарий, Плейер, четверо миссионеров и все чиновники посольства. Им подана была водка. После того стали подавать кушанья; между жаркими был лебедь; всех кушаньев счётом было сто восемь, но на немецкий вкус весьма немногие были хороши.
Источник: [17.1]
Статья № 4
Патрик Гордон, †1699
Из писем Гордона
От 1 окт. 1667 г.: «Польские чрезвычайные послы прибыли в Смоленск 4 дня назад; пройдет еще 3 недели до их приезда сюда»
От 15 окт.: «Разве что польские послы (их трое) в 20 английских милях отсюда ожидают, когда мы будем готовы к их приёму»
От 29 окт.: «17 числа здесь состоялся въезд польских послов. Их приняли со всей возможной пышностью и почетом. Была выведена вся кавалерия, а также полк выборных солдат — 2 000 человек в 4 эскадронах, различных по мундирам
1. в красном с синими шапками; 2. в белом с красными шапками; 3. в синем с зелеными шапками; последний в зеленом с желтыми шапками.
Они были прекрасно расположены и построены при 20 знаменах и 24 орудиях; [стоявшие] перед ними барабанщики в немецких мундирах смотрелись лучше всех. Хотя при встречах и обычных приветствиях бывает великая суета по поводу первенства и старшинства, ныне ничего такого не было: наши уступали полякам без всяких церемоний.
В воскресенье,
Вчера, не вполне довольствуясь присланными от двора припасами, они получили на эту неделю 1200 рублей, что продлится во все время их пребывания. Дарами их были: карета с шестеркой турецких лошадей, превосходный конь на поводу, несколько редкостных серебряных изделий и прочее; все это везли их драгуны, покрыв плащами (все они носят траур). Их цели — содействие против турок, татар и казаков, освобождение пленных, а также выбор места переговоров о вечном мире и посредников, коими уверенно видят себя шведы, ибо они хотят слыть вселенскими миротворцами.
Источник: [17.14]
Статья № 5
Жак Маржерет, 1600–1606
Они выходят встречать на расстояние полёта стрелы от города, а некоторые на четверть лье (1,11 км — Прим. ред.), куда приводят сказанному послу и его людям лошадей из императорской конюшни для въезда в город, и таким образом сопровождают его до жилья, перед которым выставляют охрану, не позволяя входить туда никому, кроме уполномоченных для этого лиц, ни даже выходить никому, кто бы не имел около себя стражи, чтобы следить, куда он идёт, что будет делать и говорить. Для этого назначаются люди, как и для того, чтобы на границе снабжать и оделять их разнообразными необходимыми припасами на средства императора.
Не только послы, но любые иностранцы, прибывающие служить императору, каждый в зависимости от звания, наделяются как в городе Москве, так и в дороге всеми необходимыми для них и для их лошадей припасами, что называется у них корм, который послам увеличивают или сокращают по приказанию императора. Все снабжение идёт из ведомства, называемого Дворцовым, как было замечено выше.
Источник: [17.22]
Статья № 6
Альбом Мейерберга, 1661–1662
В царской палате (изображение и сопроводительный текст)
Изображение, каким образом господа императорские посланники 24 апреля 1662 года, после конференции с боярами, по повелению царя, приглашены были в собственную царскую палату и как они, пройдя торжественно чрез весь дворец, по устланным персидским коврам, между рядов стоящих по обеим сторонам богато одетых служителей, офицеров и солдат, державших в руках золотое оружие, вступили в царскую комнату или кабинет (куда, по удостоверению как русских, так и иноземцев, не допускались ещё никогда чужестранные посланники), где их самих угощали разными напитками и была выпита [царём] с обнажённою головою здравица за императора римского.
Посольский двор
Изображение, каким образом господа императорские посланники 24 апреля 1662 года, после конференции с боярами, по повелению царя, приглашены были в собственную царскую палату и как они, пройдя торжественно чрез весь дворец, по устланным персидским коврам, между рядов стоящих по обеим сторонам богато одетых служителей, офицеров и солдат, державших в руках золотое оружие, вступили в царскую комнату или кабинет (куда, по удостоверению как русских, так и иноземцев, не допускались ещё никогда чужестранные посланники), где их самих угощали разными напитками и была выпита [царём] с обнажённою головою здравица за императора римского.
Чертёж дома, называемого «посольским двором» в Москве.
Изображение внутренности посольскаго подворья или тех зданий, которыя назначены были для принятия и жительства посланников. Они означены следующими подписями:
- Комната посланника
фонъ-Майерна . - Комната посланника Кальвуччи.
- Вторая лестница.
- Комната секретаря.
- Комната переводчика.
- Маленькая светёлка для вида.
- Первая лестница.
- Комната камердинера Диниила.
- Гульбище под сводами. Род галереи для прогулки в дурную погоду.
- Ворота двора, в которых находится караул. По месту, занимаемому барабаном, кажется, что караул стоял возле ворот, внутри двора.
- Комната гофкаплана, польского священника.
- Жительство дворецкого.
- Квартира придворного живописца.
- Ледник.
- Место для игры в кегли.
- Игра в кольцо. По чертежу кажется, что игра эта состоит в том, чтобы посредством палки проводить катящиеся по ровному месту шары сквозь кольцо, утверждённое посредине этого места.
- Столовая для слуг.
Посольский двор находился в
Источник: [17.31]
Статья № 7
Пётр Петрей, 1601–1605, ...1613
Кремль. При приёме послов. Как дань внимания прогнувшимся.
...Тогда подаётся последнее блюдо из особенной рыбы, которая ловится в озере, находящемся при городе Переславе: эта рыба на их языке называется сельди, с вида походит на «Hering» и имеет приятный и сладкий вкус.
Причина, почему подают и едят ее после всего, должно быть, та, что все города в России имели своих собственных князей и государей, иногда отлагались от Москвы и были в ссоре с москвичами. А Переслав никогда не имел собственных князей, никогда не отлагался от Москвы и всегда был покорен ее князьям и в союзе с нею.
Захотев выйти на рынок или куда в другое место, спутники или чиновники послов берут с собою нескольких русских, которые должны наблюдать, не станет ли кто разговаривать и беседовать с ними, из тамошних ли жителей или из иностранцев, которому не дано приказа на это. Сделавших это тотчас же берут под стражу, жестоко бьют и тиранят, точно они через это оказали пренебрежение к великому князю и уронили его державное величество: они должны сказать, что за речи были у них с чужеземцами.
Источник: [20.26]
Статья № 8
Адам Олеарий, 1634, 1636
Содержание посольства за казенный счет
20 августа наши приставы опять пришли к нам и сообщили: «Его царское величество жалует нас: дозволяет выходить. Город нам открыт. Буде угодно ехать верхом, нам будут доставлены лошади. Разрешено также шведским послам и их людям приходить к нам, а нам к ним». Это было большое чудо: ведь у московитов раньше существовал обычай, что никто ни из послов, ни из людей их, пока они находились в Москве, не смел выходить один. Даже если им приходилось справлять
Едва успели мы в Москве сойти с коней и прибыть на двор наш, как явились русские и доставили из великокняжеской кухни и погреба разных яств и питей, причем каждому послу, а также шести старшим служащим их напитки назначены были особо. В том же роде с этих пор ежедневно стали снабжаться кухня и погреб наши, пока мы находились в Москве.
Доставлялось нам:
Ежедневно:
- 62 хлеба, каждый в 1 копейку или любекский шиллинг;
- четверть быка;
- 4 овцы. 12 кур. 2 гуся;
- заяц или тетерев;
- 50 яиц. 10 копеек на свечи;
- 5 копеек на кухню.
Еженедельно:
- 1 пуд (
т. е. 40 фунтов) масла; - 1 пуд соли;
- 3 ведра уксусу;
- 2 овцы и 1 гусь.
Напитков ежедневно, 15 кувшинов для господ [послов] и гофъюнкеров, а именно:
- 3 самых малых — водки;
- 1 — испанского вина;
- 8 — различных медов1 и 3 — пива.
Кроме того, для людей наших доставлялись: 1 бочка пива, бочонок меду и еще небольшой бочонок водки.
Это продовольствие доставлено было нам вдвойне в день нашего приезда, а также в Вербное воскресенье, день св. Пасхи и день рождения молодого принца.
Подарки, отдарки, «челночный бизнес» русских послов и проч
Царь зачастую посылает великолепные посольства к его величеству римскому императору и королям датскому, шведскому, персидскому и другим монархам. Более важные из посылаемых лиц называются «великими послами», гонцы и менее важные лица — «посланниками».
Временами он присылает и большие подарки, состоящие из мехов. Между прочим, достойно памяти, что великим князем Феодором Ивановичем (С подачи Годунова, разумеется — Прим. ред.) в 1595 году было послано императору Рудольфу II, при значительном посольстве. Я об этом знаю от достоверного свидетеля.
Подарки были следующие:
- 1 003 сорока соболей.
- 519 сороков куниц.
- 120
черно-бурых лисиц. - 337 000 лисиц.
- 3 000 бобров.
- 1 000 волчьих шкур.
- 74 лосиных шкур.
Иногда послы, а особенно — посланники, когда они не везут с собою великокняжеских подарков, дарят соболей от себя, ожидая за то и сами для себя подарков; если ответные подарки вовремя не даются, то они сами о них напоминают.
Великий князь почти каждый год посылает к шаху персидскому посланников или малых послов, которые, при своих зачастую неважных поручениях, занимаются и торговлею (впрочем, купцов своих великий князь посылает еще особо); эта торговля даёт им тем большие выгоды, что шах даёт им в своей стране полное содержание.
Так как царь довольно часто отправляет своих послов к заграничным монархам, то и его зачастую посещают послы от этих последних; часто два, три и более послов одновременно находятся в Москве, и дела и отсылка их идут весьма медленно.
Некоторые иностранные государи имеют в Москве своих легатов, постоянных консулов или резидентов, живущих в собственных своих дворах. В Москве устроены удобные дома и дворы, в которых помещают приезжающих послов.
В этих домах, однако, нет кроватей, и кто не желает спать на соломе и жестких скамьях, должен везти с собою свои собственные кровати. Ворота посольских дворов заняты крепкими стражами, и раньше строго следили за тем, чтобы никто из посольской свиты не выходил, а из посторонних людей не входил; их охраняли как арестованных. Теперь, однако, после первой публичной аудиенции всякий может выходить, куда ему угодно. [Московские] жители нам говорили, что мы, во время первого посольства нашего, были первыми лицами, имевшими право свободно выходить.
Послы, со всей своею свитою, пока находятся в стране, получают обильное содержание. Постоянно посещают их в это время и служат им два для этой цели отряженные к ним пристава. Обычные вопросы приставов к послам следующие:
- «Зачем они едут к великому князю?»
- «Не знают ли они, каково содержание писем к царю?»
- «Везут ли они подарки, и сколько именно, для передачи его царскому величеству?»
- «Нет ли
чего-нибудь для них, [приставов], лично?»
Когда подарки переданы, великий князь немедленно, на другой или на третий день, велит особым людям произвести оценку их стоимости. Раньше послы, после допущения к публичной аудиенции, всегда приглашались к столу в великокняжеских покоях, иногда даже к самому великому князю. Теперь же милостиво жалуемые кушанья и напитки обыкновенно доставляются к послам на дом.
Послам, а равно и служителям их, при возвращении (в том случае, если они доставили подарки от своих государей или от самих себя) подносятся хорошие подарки в виде соболей и других мехов. И посланники, если только они доставляют дружественные послания от иностранных государей, получают обыкновенно «сорок» соболей, которые стоят в Москве 100 талеров или более того.
1 В русском рукописном списке названы мёды: обарный (выше всех), вишневый или малиновый, ковшечный, паточный, цеженый и «добрый» (последний сорт). — Прим. ред.
Источник: [17.34]
Статья № 9
Николаас Витсен, 1664
Псков
Наша гостиница охраняется одним знаменем солдат (20–25 чел.), которые в первом часу дня и в первом часу ночи бьют в барабан...
Список пищи, которую нам, начиная с Нивенхёйзена (Лифляндия — Прим. ред.), выдавали, был следующий:
для посла — 4 чашечки двойной водки [двойной выгонки], 1 бутылка варёного мёда, 1 бутылка испанского вина, 1 бутылка французского вина, полведра пива, кусок баранины, 1 кусок говядины, 1 гусь, 1 утка, 30 яиц, 2 фунта масла, 2 фунта соли, 6 восковых свечей.
На 14 человек дворян и офицеров — каждому 4 чарки водки, и на всех — 2 ведра невареного мёда, 3 ведра пива, 1 гусь, 2 утки, 3 куры, 1 овца, 4 куска говядины.
Для людей (31 чел.): каждому по 2 чашечки водки, и на всех 5 ведер пива, ½ овцы, четверик крупы и лука, чашка сливок; бутылки были по полторы пинты1, ведро — около половины нашего.
Теперь был русский пост [40 дней перед Рождеством]; и когда мы остатки нашей пищи отдавали бедным, то они ее замораживали до того времени, когда ее можно будет есть.
За день до нашего отъезда воевода отправил послу подношение из трех блюд — питание в дорогу. Это были пироги: сладкий и с перцем пирог, другой — черный выпеченный кусок, на вид как наши сыры, из тамаринда, слив и меда, а третий был свернутый кусок, с виду похожий на засмоленную парусину (слоёный пирог)...
Мы долго настаивали, даже покраснели от переговоров, но добились у воеводы увеличения количества напитков и перемены каждодневной пищи и получили, наконец, следующий список.
Для посла — 2 бутылки французского вина, 1 — испанского вина, 2 — вареного мёда, 1 бутылку двойной водки, полбутылки уксуса, 1 бочонок мёда и несколько больший — с пивом.
Для дворян и офицеров — на 14 человек — одну бочку мёда; для офицеров и слуг вместе: 1 бочонок водки и одну бочку пива.
Для посла — кусок говядины, четверть овцы.
Для офицеров — овца, для остальных — 2 овцы и кусок говядины.
В общем, на каждый день: 7 кур, 2 утки, 2 гуся, 100 хлебов, 1 кусок свинины, 10 окуней, 4 щуки, 2 фунта слив, 1 пакет с фунтом горчичных семян, такой же — с изюмом и с лучшими сливами, 5 мускатных орехов, ½ лота гвоздики, ½ унции перца, 1 пакетик корицы, 1 голова сахара, 1 фунт риса, 1 фунт растительного масла, 50 яиц, чашка сливок, ведро огурцов, 5 редек, соль и хрен, четверик муки, 3 фунта масла, ящик крупы, 8 небольших свечей.
1 Четверик — 18 кг; пинта — 0,56 л. — Прим. ред.
Источник: [17.39]
Статья № 10
Аксель Гюльденстиерне, 1602
Предполагаю, что в голод даже у чиновников были иные заботы, чем за иностранцами приглядывать.
В первое время по нашем приезде, [pyccкие] не охотно позволяли герцоговым и нашим людям свободно ходить по городу, но потом [последние] не стали ни у кого спрашиваться и шли куда хотели гулять или делать покупки.
Когда русские это заметили, то всем русским и немцам запрещено было, прежде чем мы не побываем у царя, не увидим его светлых очей и не получим аудиенцию, говорить с нами иначе как в присутствии которого либо из состоявших при нас на подворье русских толмачей. И хотя некоторые из живущих в Москве немцев были наказаны и лишены свободы, за то, что вопреки запрещению разговаривали на улицах с нашими людьми, но и это не помогло: наши люди и [местные немцы] все же украдкой сходились поговорить между собою.
Увидав, что никакое запрещение не помогает, [русские] позволили нашим дворянам и [прислуге] ходить и ездить верхом по городу, куда им угодно, с тем, однако, чтобы они брали с собою пристава. [Последнее условие] соблюдалось в течение двух или трех дней, а после того всякий выезжал и уходил, куда хотел, без пристава...
Источник: [17.45]
Статья № 11
Иоганн-Георг Корб, 1698–1699
Свита посла выезжала из Вены в следующем порядке. 1. Верхом, впереди всех, ехал конюший, за ним следовали двое верховых слуг, они вели в поводу лошадей отличных статей; лошади были покрыты медвежьими шкурами. 2. Следовал собственный господина посла экипаж, запряженный шестерней карих лошадей отличной породы и накрытых, в предохранение от дурной погоды, разными чехлами. 3. Следовал первый экипаж должностных лиц, который занимали три миссионера. Экипаж этот, равно как и экипаж господина посла, отличался искусной отделкой. 4. Второй экипаж должностных лиц. 5. Дорожная телега с кухонною посудою. 6. Громадная телега с грузом разного рода, весьма неудобная для дороги. 7. Дорожный экипаж, занятый официантами и курьерами. 8. За ним следовали две телеги, нагруженные вином и разными вещами; в них везли даже английских собак, замечательных по величине и быстроте...
На второй день по нашему выезду из Досугова встретили мы на дороге пять стрельцов или конвойных воинов. Около обеда мы приехали в село Оригорцово, в четырех милях расстояния от Смоленска. Здесь уже другой день ждал посланника переводчик. Сын его с местным старостой вышли навстречу с
По обычаю москвитян,
Около семи часов утра на дороге приветствовал посла от лица воеводы
Посол отвечал, что кроме дружеского расположения, ничего не желает от воеводы, но при этом он просил, чтобы ему было выставлено достаточное число подвод и чтобы вообще отъезд его не был замедлен... Во всё время свидания боярин оказывал самое предупредительное внимание к своему гостю: он везде давал послу первое место, поднес столовый прибор из китайского фарфора, подарил лучшего чая и оказал послу разные другие учтивости; кроме того, в помещение посольства были присланы от воеводы овес и пиво. Посол, со своей стороны, подарил жене воеводы прекрасное изваяние Зентской Пресвятой Девы Марии, а восьмилетнему мальчику, сыну воеводы, дал превосходные конфекты. Замечательно и то обстоятельство, что воевода Салтыков позволил миссионеру Иоанну Беруле исповедать и причастить Святых Тайн одного больного поляка...
Около семи часов утра мы двинулись из Мамонова к Москве. Когда мы проехали две мили, глазам нашим предстал Новодевичий монастырь, по левой стороне дороги.
Что касается до нашего въезда, то он как нельзя более был торжествен и великолепен. 1) Впереди шли четыре сотни воинов под предводительством
Я должен особенно заметить, что не всякому послу дозволяется въезжать в столицу Московии через Каменный мост и Кремль... Лишь только прибыли мы в дом, назначенный для нашего помещения, пристав ввел господина посла в него и показал ему все покои и кабинеты, ключ же от них вручил подконюший царский...
23 и 24 января 1699 г. Около трех часов пополудни чрезвычайный бранденбургский посланник фон Принц имел торжественный въезд в Москву в следующем порядке. 1. Незадолго до того составленная рота легкой конницы числом в 72 человека; в голове ее капитан с саблей наголо; первая шеренга в 24 человека верхом на карих лошадях, средняя на белых, последняя, также в 24 человека, опять на карих лошадях. 2. За этой ротой следовали три лошади, которых конюхи вели в поводу. 3. Восемь чиновников господина бранденбургского посланника ловко сидели на царских лошадях, на которых сияли вызолоченные сбруя и седла. 4. Толмач в санях. 5. Подконюший царский, также в санях. 6. Вызолоченные царские сани, запряженные парой белых лошадей: в них сидел посланник с приставом. Сопровождали их 12 царских слуг в красной одежде и четыре скорохода посланника, одетые в синее платье. 7. Собственный экипаж посланника, запряженный шестью белыми лошадьми. 8.
22 июля 1699 г. За четыре мили от Москвы Великое шведское посольство ожидало позволения совершить въезд в Москву. Ему назначен для жительства удобный дом, в котором временно живут попы, а потому обыкновенно называемый Поповским домом...
После публичного и торжественного въезда не дозволяется тотчас иноземным послам, прежде нежели предстанут перед его Царским величеством, то есть получат аудиенцию, посещать или к себе приглашать находящихся в Москве представителей других держав...
На другой день (30 апреля 1698 г.) после нашего прибытия явился к нам пристав для переговоров о казённом содержании.
(Мнение Посла о дармовщинке:) ...пышное содержание посла немало служит к чести государя... Мне самому из императорской казны ежемесячно отпускается по 1 000 империалов... по воле своего всемилостивейшего государя он (Посол — Прим. ред.) должен жить в Москве на свой счёт, чтобы этим оставить пример для своих преемников, причем ему дано право установить этот новый порядок содержания послов формальным актом... это [высказывание Посла] не понравилось москвитянам, между прочим, потому, что казалось им противным исконным их обычаям.
Так как господин посол честь своего августейшего государя блюдет более, нежели собственный интерес, то он с самого дня торжественного въезда своего в Москву держит открытый стол для всех тех, которые по знатности ли своего рода, или по высокому своему сану могут удостаиваться чести быть в его обществе. Сегодня обедали у нас царский врач господин Цопот, полковник [императорской артиллерии] де Граге и многие другие. Служитель первого, явившийся к нам по обязанности своей службы, был обманом завлечён нашими караульными в их избу и там жестоко избит...
Из Посольского приказа присланы польскому посланнику 15 подвод для того, чтобы он не медлил долее своим выездом, почему сегодня посол этот, отправляясь в путь, публично прощался через посредство священника со всем католическим обществом. Польский посол, собираясь в дорогу, отправил вперёд свои пожитки (Московские чиновники освобождали место для прибывающего бранденбургского посланника фон Принца — Прим. ред.)...
Источник: [17.2]
Статья № 12
Альберт Бурх и Иоган фан Фелдтриль, 1630–1631
Москва,
февраль 1631 г.
март 1631 г.
Так как наш пастор уехал, то мы
В сущности нельзя не удивляться тому, что дают иностранным послам ответ, с содержанием которого они не могут познакомиться, заставляя их таким образом посвящать частных лиц в дела, которые нужно держать в секрете. Мы потом ещё неоднократно повторяли нашу просьбу и приводили целый ряд доводов, но нам отказывали. При этом русские, по обыкновению, извинялись тем, что, по наведённым ими справкам, не было примеров, чтобы это дозволяли послам, и нам пришлось примириться.
Кремлёвские отдарки голландским послам
Подарки царя состояли из четырёх сороков соболей. Подарки царевича состояли из семи сороков соболей и подарки патриарха также из семи сороков соболей. Каждый дворянин получил по одному сороку соболей. Старшие служители получили по паре соболей и младшие также по паре соболей, но худшего качества.
Источник: [17.51]
Статья № 13
Иржи Давид, 1686–1689
Кроме того, есть ещё особый дом для послов, просторный и вмещающий много семей, весь каменный. Туда заезжает всякий, кто прибывает сюда в звании посла или посланника. Здесь разрешено также бесплатно жить резидентам (если у них нет особого дома).
Бывает, живёт здесь и кое-кто из иностранных купцов — персов, турок, армян, — но за плату. Если же сюда не поселяют кого-нибудь из иностранцев, приезжающих по какому-то делу, то поселяют в другом месте, бесплатно, и он может там жить до тех пор, пока закончит все дела.
В нынешнем году там находятся четыре министра иностранных государей. Первый — резидент и посланник пресветлейшего короля Польши. Он теперь живёт в посольском доме. Второй — комиссар шведского короля. Третий — комиссар Дании. Эти двое живут здесь уже много лет как местные граждане, занимаются купеческими и другими делами, опекают и поддерживают лютеран, за которых вступаются перед высшим приказом, если в этом бывает надобность. Четвёртый — резидент голландцев, тоже здесь уже много лет, имеет свой дворец в Немецкой слободе. Его обязанность — опекать находящихся здесь голландцев и продвигать их дела.
Из остальных правителей никто не держит здесь своих министров. Для католического дела было бы большой поддержкой, если бы августейший цесарь, по крайней мере, во время войны против турок, имел здесь также своего министра.
Источник: [17.52]
Статья № 14
Отписка Воронежского воеводы о выдаче кормов русскому посольству в Царьград, 1632
Воронежскій воевода Матвѣй Измаиловъ въ отпискѣ, полученной въ Розрядѣ 21 августа, доносилъ: "августа въ 6 д. прислана ко мнѣ на Воронажъ твои государева.... грамота, а по твоей государевѣ грамотѣ велѣно мнѣ твоимъ государевымъ посломъ, которые по твоему государеву указу посланы въ Царьгородъ, Аθонасію Прончищеву да дьяку Тихону Бормосову, да переводчикомъ: Настасу Селунскому, да Мустофѣ Тевкелеву, да толмачемъ: Аθонасью Юшкову, Якову Елагину, θедору Польщикову, Григорью Бѣльскому, кречетникомъ: Богдану Чернцову, Леонтью Рукину, Ратману Малинину, Григорью Андріанову, Семену Мясоѣдову, Ивану Чернцову, Ивану Чеплыгину, да подъячимъ: Якову Болычеву, Семену Обрамову, Василию Поскочину твое государево жалованье для царегородскія службы дати изъ твоихъ государевыхъ житницъ запасовъ посломъ: Аθонасію Прончищеву — двѣ четверти муки пшеничныя, двѣ четверти муки ржаныя, пять полоть ветчины, пять пудовъ меду прѣснаго, десять ведръ вина, пять ведръ уксусу; дьяку Тихону Бормосову — четверть муки пшеничной, четверть муки ржаныя, три полтя ветчины, три пуда меду прѣснаго, шесть ведръ вина, полтретья ведра уксусу; переводчикомъ, и толмачемъ, и кречетникомъ, и сокольникомъ, и ястребникомъ и подъячимъ — по двѣ чети съ осминою муки ржаныя, по двѣ чети съ осминою сухарей, по два ведра вина, но два полтя ветчины, по осминѣ крупъ, по осминѣ толокна человѣку. И я, по твоей государевѣ... грамотѣ, твое государево жалованье изъ твоихъ государевыхъ житницъ твоимъ государевымъ посломъ, Аθонасью Прончищеву да дьяку Тихону Бормосову, и переводчикомъ, и толмачемъ, и кречетникомъ, и сокольникомъ, и ястребникомъ и подъячимъ хлебные запасы и съ кабака вино, в медъ прѣсный и уксусъ роздалъ всѣмъ сполна; а за ветчину твои государевы послы, Аθонасій Прончищевъ и дьякъ Тихонъ Бормосовъ съ товарищи, взяли у меня деньгами, потому что ветчины купить не добыть, а деньги я за ветчину взялъ съ кабака пятнадцать рублей и изъ тѣхъ денегъ дано за ветчину за сорокъ полтей двенадцать рублей, по десяти алтынъ полоть, да твоимъ государевымъ птицамъ за полтораста куръ три рубля, да въ дорогу дано на кормъ курамъ и голубемъ изъ твоихъ государевыхъ житницъ двѣ четверти съ осминою ржи, двѣ четверти съ осминою овса.
Источник: [17.79]
Комментарии
Статья № 15
Статейный список посольства Избранта Идеса, 1692–1695
Русское посольство в Китай
А в поминках от великих государей х китайскому хану послано с ним: паникадило хрустальное, 2 шандана ентарных больших, скляница ентарная, 2 шандана малых ентарных же, зерколо в ентарных рамах, зерколо в ентарных рамах, осьмоугольное, кубок ентарный, ларец ентарной.
Ноября в 3 день приехали в царствующий город, в Пежин, и поставили посланного на посольской двор, где стоял Николай Спофарий и иные из Московского государства посланные. А за городом никакой встречи не было.
Того ж числа прислали к Елизарью богдыханова высочества ближние люди ис посольского приказу дзаргучея, то есть думной дьяк, да подьячих двух человек, чтоб он, посланной, пошел к ним, ближним людем, в приказ и сказал, что с ним прислано от великих государей от их царского величества, к государю их богдыханову высочеству, поминков.
И Елизарей говорил, что ему в приказ к ним быть не мочно, а пошлет Посольского приказу подьячего Семена Порецкого для выслушания, что они учнут ему, Семену, говорить…
Ноября в 6 день посольской двор был заперт и корму не давали…
И в то время вшел хан в полату и сел на своем месте посеред полаты, а посторонь ево, хана, в той полате стояло 2 места ево ханские, цветом желтые резные деревянные, с покровами желтыми ж, на котором месте хан сидел. И то место было в вышину с полсажени, под желтым же покровом.
И как хан вшел в полату и сел, поноровя малое время, говорил
А после того приказал хан ему, Елизарью, сесть в прежнем месте и Елизарей сел, а повыше ево, Елизарья, к ханскому месту сидели 2 человека ево ханских отдельных владельцов, а по другую сторону сидели ево ханские родственики, ваны…
Февраля в 16 день прислан был к Елизарыо ханской стол против прежняго.
Того ж числа прислан был ис посольского приказу дзаргучей с тем, чтоб Елизарей ехал на ханской двор для приему на отпуске ханского жалованья. И Елизарей на ханском дворе был и ханское жалованье принял в том же месте, где отдана была великих государей грамота. А ханское жалованье отдавали 2 алехамбы, да аскамба, да 2 адаганды.
Елизарью дано: лошадь с уздою и з седлом китайским; шапка отласная, опущена черненым соболем, с кистью красною; азям мерлущатой под соломенкою; пояс шелковой тесмяной с ножиком; 2 платка шелковые; сапоги с чюлками камчатыми; отласу травчетого портище; соломенки 2 портища; китайки 30 концов тюмовой.
Подьячему Семену Порецкому, начальным людем Ивану Буркрамору, Петру Рамбаху, лекарю Христофору Карстенсу, тобольскому подьячему Ивану Сумороцкому: по шапке с кистью, по азяму мерлущатому под камкою, отласу травчатаго соменки по портищю, по поясу шелковому тканому, по ножику, по 2 платка шелковые, по сапогам с чюлки, по 16 концов китайки тюмовой человеку.
Пятидесятником и десятником казачьим: по азяму камчататому мерлущатому, по поясу с ножиком, по 2 платка, по сапогам с чюлки, по отласу травчатому однопортишному, по
Двум толмачам против дачи пятидесятников.
Служилым людем по отласу однопортишному, по
Посланного людем против дачи казаков.
И то жалованье приняв, кланялся и потом отпущен на посольской двор.
Источник: [17.132]
Комментарии
Статья № 16
Иоганн де Родес, 1650–1655
Двор персидского посольства охраняется необычайно строго и всем иноземцам запрещено под большим наказанием сноситься с ними (с персами), хотя я все-таки тайно разговаривал с одним (персом) в одном известном месте, куда он хитрым образом пришел. Они (персы) порядочно сердятся на строгий запрет свободной торговли; никто не может выйти, или же (выходя) должен взять с собой 4-6 "стрельцов" 30.
Вчера здесь осудили на казнь одного персидского купца, который в Астрахани скверно говорил о Их Цар. В-стве (Алексее Романове — Прим. ред. ), и которого персидский посол добровольно выдал, но когда его шея уже лежала на плахе, народ крикнул ему, чтобы он просил милости, чего он ни за что не хотел делать; но все-таки прибыл верхом гонец, который ему объявил от Их Цар. В-ства милость, — он был опять отведен в замок; что дальше с ним произойдет, скоро обнаружится.
Источник: [17.136]
Комментарии
Статья № 17
Юхан Габриэль Спарвенфельд, 1684
Шведское посольство к регентше Софье в Новгороде. Торгуется
В отношении экипажа воеводу (Ф. С. Урусова — Прим. ред.) упрекнули, что 500 лошадей будет никоим образом не достаточно, во-первых, потому что Штакельберг прибыл после того, как губернатор Сперлинг написал послание воеводе, и, кроме того, планируется ещё взять много людей для сопровождения посольства, направляющегося в Москву, во-вторых, потому что дороги испортились и потому вместо одной лошади потребуется три... (Просили 650 лошадей; дали 500 — Прим. ред.)... На вопрос о том, надо ли нам за все необходимое платить самим, он ответил отрицательно... когда воевода вставал, чтобы говорить со своими людьми, мы так же должны были вставать, а если кто-нибудь этого не делал, то пристав напоминал ему об этом и заставлял подняться.
Поздно вечером послу от воеводы принесли подарки, а именно шкуру чернобурой лисицы стоимостью 12 или 14 рублей, свернутое брусничное пюре, какое мы видели у воеводы накануне, яблочное пюре 8-угольной формы похожее на сыр, какое мы вчера видели у воеводы и 4 блюда со свежей рыбой.
25 марта сразу после обеда в 3 часа 8 или 10 человек привезли от воеводы 600 рублей в счёт содержания...
26 марта утром Эльвендаля с Гюттнером послали к воеводе сообщить, что мы доберемся до Москвы не ранее как за 3 недели, и полученных денег на это время недостаточно, одновременно было высказано сомнение в подлинности меха. Воевода ответил, что он мог бы посоветовать нам ехать быстрее и что в людской памяти не осталось случая, когда бы в Россию приезжало такое большое посольство...
Источник: [17.143]
Статья № 18
Павел Алеппский, 1656
Московская дипломатия
Для утверждения договора между московитами и татарами, ежегодно приезжает от татар посол, в сопровождении пятидесяти человек, и они остаются в Москве целый год в качестве заложников. Когда приезжает другой посол, первый берет казну и уезжает. И от московитов ездит к хану посол с письмом, в сопровождении переводчиков и свиты, и остается там целый год. Этого посла с его людьми татары не пускают из своих пределов, пока но приедет к ним [другой] посол из Москвы, так что послы встречаются на дороге.
Местожительство татарского посла в Москве находится за земляным валом. Его стережёт многочисленная стража из стрельцов; отнюдь никому не дозволяется к ним входить, и когда кто из татар выходит на рынок в случае надобности, всегда за ним неотступно следуют стрельцы с палками и совсем не пускают в ворота крепости, т. е. дворца (Кремля). И мы видали, что за ними всегда ходят стрельцы, и никто не смеет с ними разговаривать.
Когда посол является для представления царю, по приезде и пред отъездом, многочисленные стрельцы в своём красном одеянии становятся в ряд по дороге с обеих сторон (чтобы поразить его изумлением). Посла везут назад не тем путём, которым он приехал из своей страны, по другим, ибо такой смышлености, как у московитов, такой хитрости и ловкости не встретить нигде в другом народе, как нам рассказывали бывалые греческие купцы, которые в прежнее время приезжали с турецкими послами, когда существовала дружба между обоими народами. Говорят, что тем путём, которым привозили посла, отнюдь не возвращались с ним, дабы он не ознакомился с дорогами и городами, и везли его не прямым путем, а с большими поворотами, дабы показать ему этим громадность своей страны...
Турецкому послу ежедневно выдавалось десять овец, один бык, двадцать кур, пять уток и пять гусей, десять ок (Око = 3 1/8 фунта) масла и столько же мёда, восковые свечи, дрова, напитки и пр., помимо ежедневной выдачи копейками ему и его людям.
Таким же образом содержать посла кизилбашского и всех других послов, смотря по числу людей, которые с ними приезжают, и чего бы посол ни попросил, выдают ему. Со всеми этими послами они отнюдь не имеют сообщения, потому что считают чуждого по вере в высшей степени нечистым: никто из народа не смеет войти в жилище кого-либо из франкских купцов, чтобы купить у него что-нибудь, но должен идти к нему в лавку на рынке; а то его сейчас же хватают со словами: «ты вошёл, чтобы сделаться франком».
Что же касается сословия священников и монахов, то они отнюдь не смеют разговаривать с кем-либо из франков: на это существует строгий запрет...
Мы получили положенное нам, и нашим спутникам содержание ежемесячно от сборщика налогов с водки, мёда и пива. Драгоман, обыкновенно отправлялся каждый месяц за получением 150 реалов (Как выше замечает автор, реал стоит 50 коп. — Прим. пер.).
Источник: [17.145]
Статья № 19
Георг Паерле, 1606
Словесные баталии дипломатов
«Соло Кремля»
15 июня пришли к послам два знатные боярина, Михайло Татищев (предок историка — прим. ред.) и Василий Телепнев, дьяк. Татищев, сказав послам речь, почти в таком же смысле, как и Мстиславский, наполненную упреками королю Польскому, коего они считали виновником всего несчастья, показал список договора, заключенного Димитрием с воеводою Сендомирским: Димитрий обязался дать воеводе огромные суммы денег, жениться на его дочери и подарить ей в вено Новгород и Псков; потом Татищев показал письмо королевское к Димитрию, когда он был уже на престоле: в этом письме было сказано, что великий князь обязан престолом дружбе его величества и помощи народа Польского.
Сверх того представили буллу папскую, присланную с легатом: его святейшество убеждал Димитрия не забыть данного им клятвенного обещания, выстроить в Москве католические церкви. К сему боярин присовокупил, что у них есть много подобных писем, которые отправлены с послом к его величеству, также к Польской короне и великому княжеству Литовскому. «Посему, — сказал Татищев, — Царь государь и боярская дума повелели объявить, что вы должны оставаться здесь со всеми Поляками, пока не возвратится наш посол и не привезет объяснения: иначе мы вас не выпустим».
Послы отвечали боярам: "Слышав речь Мстиславского, мы уже объяснили, можно ли приписывать всю вину его королевскому величеству и народу Польскому: более рассуждать о этом предмете считаем излишним. Что же касается до заключенного прежним вашим государем с воеводою Сендомирским договора, мы думаем, что этот договор более вас уличает, нежели нас: его милость пан воевода согласился выдать свою дочь только тогда, когда свидетельство ваших единоземцев уверило его, что Димитрий был истинный царевич, законный наследник Русского престола: а согласившись на брак, он должен был устроить свои дела как можно получше. Следовательно, заключенные им условия ни сколько неудивительны; притом же Димитрий сам предложил их, и все дело шло чрез ваши руки: когда воевода приехал в Москву, и Димитрий, созвав государственный совет, спрашивал вас, каким образом устроить участь его супруги, чтоб она, в случае его преждевременной кончины, имела средства жить прилично ее сану, вы, бояре, советовали закрепить за нею, кроме Новгорода и Пскова, другие города, даже соглашались признать ее не только великою княгинею, но и наследственною государынею: вы клялись ей в верности и били челом!
Грамота папская равным образом ничего не доказывает: разве впервые вы слышите подобные предложения? Всегда, при заключении трактатов о вечном мире между Poccиею и Польшею, обе стороны договаривались, чтобы Поляки в России, а Русские в Польше, имели право вступать в брак, наниматься в службу, производить торговлю, и чтобы нам дозволено было в знатнейших городах ваших строить римско-католические церкви и монастыри. Папа же, наместник Христа и глава католической веры, обязанный по званию своему распространять Божие имя и слово во все концы мира, узнав о намерении вашем навсегда примириться с Польшею, счел полезным в число наших условий включить вышеозначенное, чтобы тем более утвердить веру христианскую и чтобы тем легче, при тесной дружбе обоих народов, одолеть закоренелого врага христианского имени.
Наконец вы ссылаетесь на грамоту его величества, в коей сказано, что бывший государь ваш обязан короною дружбе королевской и содействию народа Польского: но разве не ваши послы, князь Датсов167, Афанасий и другие, приписывали эту честь нашему государю и благодарили его за дружеское вспоможение Димитрию? Следовательно, вы поступаете не добросовестно, обвиняя в других то, что сами прежде хвалили! А нас, послов его величества, удерживая как бы в темнице, вы действуете вопреки закону христианскому, вопреки всем правам народным, которые уважают самые Турки и Татары”.Окормление послов и австрийских купцов, январь 1607
Мы встретили новый год весьма неприятною переменою, которая увеличила тягость нашей неволи: Москвитяне не стали присылать нам быков и назначили отпускать говядину, под тем предлогом, что в столице нет рогатого скота, что его надобно пригонять за сто миль, и что жестокая стужа этого не дозволяет. Послы запретили брать приносимое мясо, опасаясь, чтобы не прислали нам стервы. И так целые 6 недель мы оставались без говядины: каждый кормил сам себя, чем мог и как умел; это пощение было бы сносно, если бы нас не посетили разные болезни: жестокая головная боль, кашель, лом в членах; многие умерли от недугов; оставшиеся в живых терпеливо переносили страдания, ожидая от Бога своего спасения.
Источник: [17.150]
Комментарии
Статья № 20
Степан Какаш, 1602
Первое письмо Ст. Какаша к бар. Вольфу Унферцахт.
Москва, 25 ноября 1602 г.
Наконец, с Божьей помощью, я, в добром здравии, прибыл 6 ноября, в Москву. Аудиенцию мне дали
18 ноября, я, чрез своего пристава, просил свидания с Канцлером и каждый день повторял мою просьбу пока её,
Источник: [17.171]
Комментарии
Статья № 21
Бернгард Таннер, 1678
Посольство Речи Посполитой — славянской федерации (Res Publica) — в Московию
В Смоленске. По пути в Москву
Нам не позволили хорошенько осмотреть местоположение города и его достопримечательности; нас не пускали даже ходить по мосту из опасения сколько предать укрепление, столько и накликать тем на нас же самих 6еду1.
Источник: [17.168]
Комментарии
Статья № 22
Георг Тектандер, 1602–1603
Московия. На обратном пути из Персии
Как только прибыл господин Посол (Генрих фон Логау)*, я стал денно и нощно добиваться того, чтобы меня допустили к нему и поместили бы вместе с ним, ибо я уже довольно много времени был лишён общества немцев и должен был довольствоваться обществом московитов, которое мне уже давно надоело.
По прибытии господина Посла, немедленно были присланы на кухню многая разнообразная блюда и затем, ежедневно, доставлялось: по 1 целому быку, 7 овец, 30 кур, дичь, зайцы и оленина, утки, рыба, яйца, масла, два куска38 сала и иные припасы, а из напитков — тоже по несколько бочек мёда, трех сортов, водки и пива. Кроме того поручено было трём приставам ежедневно навещать Посла и хорошенько смотреть за тем, чтобы он ни в чем не нуждался...
2-го августа, когда Великий Князь праздновал день своего рождения, нам, как и раньше, прислали из дворца 200 человек, которые несли каждый по блюду с разными рыбами, ибо это был постный день у московитов. Впереди же всего несли голыше хлебы — каждый хлеб по два человека. — Сперва поднесли один господину Послу, а потом и остальным, по старшинству чина, с теми же словами, которая я уже привёл выше: что Великий Князь, дескать, нас ими жалует.
Два дня спустя, рано утром, явился Канцлер в сопровождении нескольких других знатных бояр и привёз с собою соболей, куниц и камки. Господину Послу он от имени Великого Князя поднос платье из золотой парчи, шитое спереди жемчугом и опушённое соболем, а также 5 сороков соболей, 3 сороки куниц и 3 сороки чернобурых лисиц, а также и главным членам посольства по сорока соболей и куниц, прислуге же по 12 локтей камки.
* Прежний посол Стефан Какаш скончался в Персии, похоже, от дизентерии, и Тектандер вернулся в Москву, по сути, в статусе и. о. посла Первого рейха — Прим. ред.
Источник: [17.172]
Комментарии
Статья № 23
Адольф Лизек, 1675
Cказание о посольстве от императора Римского Леопольда к Великому царю московскому Алексию Михаиловичу
Царский пир после первой аудиенции (в Коломенском)
Едва мы возвратились из Коломенского замка в большой посольский дом, как тотчас явился князь, замечательный по важности физиономии, один из постельничих его царского величества, в богатой одежд, с целою фалангою слуг с чашами, стаканами и кубками серебряными и золотыми, угощать нас от имени царя. Пристав пригласил императорских ораторов (послов) в верхнюю столовую. Когда они вошли, то князь, осведомившись о их здоровье, сказал, что царю угодно делать для них пир, за что Боттоний изъявил благодарность. Архитриклинь держал в правой руке свёрнутую скатерть, и, по знаку князя, накрыл ею стол, а другие поставили соль и уксус...
Боттоний открыл заседание краткою благодарственною речью за царский пир, в которой упомянул, что он будет и лично благодарить царя в следующую аудиенцию. Артамон (Артамон Сергеевич Матвеев) отвечал, что это не нужно, и даже невозможно, по причини скорого отъезда царя, а лучше отложить до того времени, когда послы будут откланиваться его царскому величеству, пред отъездом.
Далее говорил о придворных обрядах, что царю должно принимать и отпускать послов, точно так же, как бывает при Дворе Римского императора (так как они между собою братья); по этому, как Потемкину, бывшему в последний раз послом в Вене, на окончательной аудиенции его императорское величество не отдал грамоты своими руками, а чрез секретаря прислал к нему в гостиницу, то и его царское величество императорским ораторам отдаёт грамоту не своими руками, а чрез министра. Неприличный поступок Потемкина, оставившего в Вене императорские грамоты в гостинице под охранением караульных солдат, он извинял тем, что ему было приказано взять грамоты не иначе, как из рук самого императора. Послы отвечали, что при обоих Дворах обычай похвальный, от употребления сделался как бы законом, и должен сохраняться свято и ненарушимо. При Венском Дворе не водится, чтобы император сам отдавал грамоты послам, а при Московском это в обыкновении; ни тому, ни другому Двору нет нужды переменять свои обычаи; и потому они скорее уйдут без аудиенции, нежели допустят какое-нибудь нововведение.
За тем разговор склонился к предметам, тайне подлежащим, о которых я умолчу...
Сношение императорских послов с разными резидентами
Когда мы были в Москве, там находились резиденты Датский, Польский и Персидский, и посол Бранденбургский. Они часто навещали послов, и приглашали к себе, как для того, чтобы от имени своих государей показать уважение к императору Римскому, так и для того, чтобы во взаимных сношениях иметь некоторое утешение в далёкой Скифской земле.
Посол Персидский, живший недалеко от нашего дома, первый пригласил к себе на пир, и сам проводил нас, со всею своею свитою, в своё жилище, которое он устроил, по восточной архитектуре, с галереею на крыше. Для разговора с ним употреблялись два переводчика: один переводил с Персидского на Русский, а другой с Русского на Немецкий. Взобравшись по ступенькам в его покои, обитые Персидскими коврами, мы должны были сесть без стульев на полу, поджавши ноги; на плоских блюдечках слуги поднесли, каждому особенно, сласти из сахару и Испанское вино, которое пили несколько раз за здоровье государей: при чем хозяин нас порядочно насмешил. Как поклонник Магомета, он не пил вина, и потому провозгласивши тост, тянул табачный дым из чубука длиною во всю [85] комнату (двое слуг, стоя у окна, беспрестанно накладывали ему табак и подавали огонь), и раздув щеки, выпускал изо рта целым столбом, а мы потягивали Немецкими устами Испанское вино; пресытившись пиром, а ещё больше непривычным сиденьем, мы встали, поблагодарили за угощение и отправились домой. Хозяин, со всею своею свитой проводил нас в самый дом.
Датский резидент, Магнус Гоэ, живший очень дружно с нашим посольством, дал нам пир, сколько великолепный, столькож и редкий в той отдалённой стране, — сперва для одних только послов, а на другой день для чиновников посольства.
Он отличался в Москве уменьем угощать, но не понравился Русским (причины я не хотел доискиваться); ему велено было оставить Москву, и прежде нежели он успел получить ответ от своего государя, к которому об этом писал, ему назначен был день отъезда; однакож уважили ходатайство о нем наших послов и его сан.
Польский резидент, бывший прежде в Москве послом, также отличался образованностью и многими прекрасными качествами, и был с нами в хорошем ладу, часто приглашал к себе и посещал нас.
Но как и между братьями злой дух посевает иногда плевелы, то и тут нашлись люди, которые старались расстроить наше доброе с ним согласие. Ему внушили, будто бы послы императорские на аудиенции убеждали не посылать в Подолию помощи королю Польскому против Турок Само собою разумеется, что министр, верный пользам своего государя, был этим встревожен. Чтобы вывести его из заблуждения, послы пришли к нему, объявили какие носятся слухи, и чтоб обнаружить всю низость клеветников, сообщили ему на Латинском языке копию своей ноты, предложенной Русским министрам на первом совещании, о подании помощи угнетённой Польше.
Таким образом Польский резидент был совершенно успокоен; между им и послами императорскими восстановилось доверие и укрепилась дружба.
При прощании, он дал нам вид для беспрепятственного проезда чрез Литву, за собственною подписью и печатью, и, по его же письмам, в первом Литовском городе Шклове (на Днепре) нас снабдили медом, пивом, мясом и овсом в большом количестве.
Вообще послы императорские в Москве были в таких дружеских сношениях с министрами иностранных дворов, что все они очень жалели о скором нашем отъезде, особенно исповедовавшие Римскую веру: потому что в то время Католикам было запрещено отправление общественного Богослужения в Немецкой Слободе (город, за версту от Москвы, населённый одними Немцами), и даже не было у них священника; а как в нашем доме в воскресные и праздничные дни совершалось Богослужение, то Католики, несколько лет не имевшие возможности исполнять Христианских обязанностей, все стекались к нам. Одним покаянием и принятием святых тайн очищали совесть, обременённую грехами в продолжение многих лет; другие делали многие богоугодные дела...
О жизни и нравах Русских
Его царское величество осыпал нас своими милостями: девять недель мы прожили в Москве на его иждивении, со всеми возможными выгодами, так что на одни съестные припасы для нас отпускалось каждую неделю 140 злотых; нам оказывали все почести, и двадцать четыре стрельца постоянно находились у нас на карауле. Отлучаться из дому мы могли во всякое время; брать с собою стражу, или выезжать без неё, зависело от нашей воли; весь город был для нас открыт; ездили, куда нам заблагорассудилось, беспрепятственно, всматривались в народные нравы и занятия; словом, делали все, что нам было угодно.
Источник: [17.174]
Статья № 24
И. М. Болдаков, Е. Н. Щепкин
Посольство Ганзы в Москве, 1602 год.
На десятый день после
Проводили в прежнем порядке домой. Затем их царскими величествами был прислан знатный придворный со многими дворянами и прислужниками, принёсшими нам более 100 кушаньев, которые все были наложены в золотые сосуды (или блюда) с золотыми же крышками: кушания состояли из одной рыбы, печенья и студня (так как был пост), а также были к ним всякие соуса и варенье из айвы, вишен, слив, земляники
Список< br />
сосудам, кубкам, ковшам или братинам из чистого венгерского золота, в которых государь и царь всея Руси 1603 г.
Во1-х , 4 больших, чеканного золота, рукомойника, из которых наименьший весил 13 фунтов 14 золотников, а по среднему расчёту каждый в 20 фунтов.
Ещё 59 сосудов, из чистого золота, по 8 фунтов каждый.
Другие 150 малых сосудов, также золотых, по 5 фунтов.
4 серебряных позолоченных блюда, под жаркое.
Кубков, ковшей или братин, больших и малых, всего числом 39, из чистого венгерского золота; многие из них изукрашены драгоценными каменьями, а относительно веса их неизвестно; из них были питы равные напитки.
1 золотая уксусница.
1 золотая же перечница.
1 золотая тарелка.
1 золотая ложка.
1 золотая солонка.
2 золотых столовых ножа, с рукоятками, украшенными настоящими рубинами и бирюзой, а при каждом отдельные ножны также из золота…
Источник: [19.233]
ПОБЕДИТЕЛЬ ИНТЕРНЕТ-КОНКУРСА «ЗОЛОТОЙ САЙТ»
Победитель XIII Всероссийского интернет-конкурса «Золотой сайт» в номинации «Познавательные сайты и блоги»
© Lifeofpeople.info 2010 - 2024