Встарь > Разделы и темы > Что знали и чего не знали: от метрологии, представлений о Космосе до борьбы с пандемиями > Медицина. Эпидемии, пандемии (мор). Биология. Фармакология > Славяне и российские этносы (XVII век)
20. Что знали и чего не знали: от метрологии, представлений о Космосе до борьбы с пандемиями
Медицина. Эпидемии, пандемии (мор). Биология. Фармакология. Славяне и российские этносы (XVII век)
Каптерев, Псковская, Корб, Коллинз, Львовская, Зани, Маржерет, Петрей, Олеарий, Вологда. Мор, Русские документы, Витсен, Койэтт, Лука Попов, Брамбах, Бритнер, Гюльденстиерне, Грамоты, Давид, Лекари, Милюков, Аверка, Пыляев, Родес, Нойгебауэр, Пипс, Алеппский, Рейнтенфельс, казна Никона, Чилли, Самовидец, Черниговская, Астраханская, Таннер, Тектандер, Оклады
Статья № 1
П. Ф. Каптерев, †1922
В одном Азбуковнике XVII века сообщались такие сведения о человеке: «человек есть животное геометрическое или землемерительное: голова и сердце его изображают восток, нижняя часть тела — запад, правая — юг, левая — север; середина есть середина тела человеческого»
Источник: [20.1]
Статья № 2
Псковская летопись, 1630
В 7138 году от СМ в период с Ильина дня (2 авг.) до Рождества Христова (7 янв.) в Печорах умерло от чумы 1 700 человек.
Источник: [19.2]
Комментарии
Статья № 3
Иоганн-Георг Корб, 1698–1699
В Москве существуют две царские аптеки, по совету немцев учрежденные государем (Петром I), и содержатся на большие деньги: одна из них в Кремле, а другая в городе. Большая часть москвитян, сетуя на это новое у них заведение, говорят: «Пока мы не знали и не покупали лекарств, то, не подвергаясь никаким опасным болезням, жили до глубокой старости; теперь же на наши деньги покупаем себе скорейшую смерть от употребления лекарств»...
Но ухудшение здоровья москвитян скорее следует приписать их безмерным кутежам и злоупотреблению лекарствами, нежели зельям и сокам, приготовленным полезнейшей здравию человеческому наукой. Впрочем, самые аптеки весьма неисправно содержатся. Склянки с разными мазями, хрустальные сосуды, аптекарские инструменты внешним блеском прельщают глаза; но часто от всех этих приборов для здоровья или мало, или и вовсе нет никакой пользы, так как большая часть сосудов стоят пустые, и новые лекарства не покупаются с удовлетворительной заботливостью теми, которых царь назначил инспекторами или президентами аптек.
Ежели верить тому, что сами аптекари говорят, то царские аптеки никогда не были так хорошо снабжаемы, как в то время, когда заведовал ими господин Виниус; этот человек, будучи немецкого происхождения, во всех отношениях понимал дело надлежащим образом и усердно пекся о том, чтобы как лекарей, так и аптекарей снабжать всем нужным для врачебных заведений, по их указанию. Но его преемники в этой должности, неприступные по своей гордости и невежеству, не хотят слушать требований лекарей и не заботятся о покупке новых лекарств с должной тщательностью; от нерадения и незнания этих людей аптеки пришли в такой упадок, что когда нужно пользовать больного, то лекарь не может прописать то лекарство, которое считает самым удобнейшим для излечения болезни, и принужден писать рецепт об отпуске такого лекарства, которое заведомо находится в аптеке и которое может
Нынешний президент Фёдор Алексеевич Головин принял более толковые меры: он дал поручение
Господин Карбонари де Бизенег и доктор Цопот, пользующие знатнейших лиц, лучше прочих знают медицину. Хирурга Дермоида уважают, как самого Эскулапа, но есть также и такие, которые называют его позорным именем шарлатана. Доктор Блументрост и доктор Келлерманн также пользуются славой.
Аптекарей много, но они все немцы; ученики же их, москвитяне, гораздо старше по возрасту своих учителей. Они, не имея много работы, получают по 200 рублей в год жалования. Аптекари занимаются в аптеке по очереди: после восьми или девяти часов перед обедом приходят в аптеку, в два же часа после обеда возвращаются домой, в Немецкую слободу. В это только время открыты аптеки, в остальные часы дня лекарства не продаются и даже аптекарей не легко можно призвать, так как Слобода, или Немецкое предместье, на один час расстояния от города.
Источник: [17.2]
Статья № 4
Самуэль Коллинз, 1658–1666
Ятроматематика. Записка Коллинза в переводе дьяка Лукьяна Тимофеевича Голосова. В скобках приведены латинские варианты важнейших по смыслу слов; опущенные переводчиком отрывки восстановлены в подстрочных примечаниях
Перевод с латинскаго писма, каково подал в оптекарском приказе дохтур самойло каллинс мая в 31 день нынешняго 172-го году
Елико есть на вселенной народов, толико и жителства обычаев, и лекарства вымыслов (medendi rationes), и ни един народ обретается толь несмыслен, которой бы, или ненароком, или неотложною некоею нуждею принужден, чесом бо во употребление лекарства (in usum medecina) не изобрел бы, что от иных людей скрыто.
Бразилиане люди в Америке, наги и безкнижны, обаче имеют своя лекарства (Pharmaca) неуничиженна, принесоша бо нам древо сассафрас (Sassaphras) во употребление, гваяково, яляпий (Guaici, lalapij), со иными многими изрядных сил израстаемыми. Дивная повествуют хинских (Chinensium) дохтуров о искусстве, которые без отворения жил и рожечнаго кровопущаниа (Sine phletotomia Cueurbitulis vel fontanellis) тяжчайшия болезни отгоняют, единым простым трав своих употреблением. Индеяне (Indostani) парами своими, от варения трав содеянными, болезни удобь прогоняют, а ине намазанми частыми и натиранми, которыми благороднии от рук слуг своих чрез всю нощь приемлются, и полегку стискиваются, которому делу столь привыкли, что без нево уснуть не хотят. Могулл великий индейской царь от дохтуров своих ежегодно на контарь (Весы — Прим. ред.) привешаем бе (in aurea Trutina guotannis ponderatus est), да оттуду царскаго телесе о прибыли или убыли разсужденье ведали б началнии дохтуры. И стародавный он у персян (Persas) обычай, которому приложитися может оное Даниила пророка пред царем Валтасаром реченное (В переводе опущено: «Tekel. Appensus fuisti Laneibus et inventus es minose pondese»).
Аравитяне, халдеи, грецы, латини всякие лекарства образцы (medondi methodos) [здравым разсуждением зряще] (Квадратные скобки — в латинском оригинале и рукописи перевода) допущают. Царицу лекарскаго народа (Reginam medicer gentis) философию уставиша, которой припрягоша астрономию (Astronomia) яко царскую сестру (В латинском оригинале примечание на левом поле: «Santus Seth Ai Filijs suis Astronomia primu Docuisse dictus est. Josephus. Antiguriabis Judorom»).
Суть иже звезд взор никако же деяти в нас мощи любопрятся (Sunt autem gui Siderum aspectus neutiguam in nos agere posse Contendunt). Но звезды взорми своими в нижайших действовати искушается, от словес преблагого и превеликаго бога со Иовом бывших (В переводе опущено: «An tu Constringes delicias Pleiadum Sant lora Orionis Dissolves? — In Epicimo Debora at Baraki Cartarum est, Fidera ipsa in Suis Aggeribus Contra Siseram pugnaverunt. Возле первой фразы на левом поле отсылка: «Jiob. Cap. 38» — Книга Иова, гл. 38).
И довольно есть яко прадеды прежде нас бывшии доволным искусством и частым наблюдением Солнца движение, Луны, планид и их стечения во употребление дела добре прияли и искусили. Чего ради приятных оных взоров во приятии предписаний наших и лекарств тщателно ожидаем (Далее переводчиком, обычно следовавшим пунктуации оригинала, ошибочно поставлен знак вопроса) естьли не (т) поощряющей тяжкаго недуга нужды: тогда бо волно хотя в полночь отворить жилу.
И лишнее было бы зде широко о науке отворения жил писать, то есть жил главы, чела, ноздрей, десен, голеней и ног.
О которых во своем месте и времени.
Жилы в последних тела частех сечены, многия о себе изъявляют ползы, как о том свидетелствуют дохтуры Иппократ, и Авиценна, и друзии.
Жилы болшово перста ручново отворение, князей дохтурских (principum medicorum) разсуждением помогает во многих болезнех: очной болезни, дурной болезни, лица пежинам, огневым, завращению главы, болезнем головным (Ophshalmiar, Epilepsoar, Faciej maculis febribus mulignis, Vertigini, Doloribus Capitis, promissis pru...).
Салвателлы (Salvatellor) же сечение (м) лишаем черствости кожи, четвероденной лихоратке, одышке (Astmari) кровотечным жилкам, плеванью кровью и кручинным болезнем (melancolicis) для чево (л. 5) от древних здоровая жила (vena salubris) названа, из которой без умаленья сил пущать мочно.
Дни для отворения жил и рожечнаго кровопущанья от звездозаконников (ab Astronomiris) искушении и установлени в месяце июне лета господня
День 3 и 4, то есть пяток и суббота добро и по взору планид имеют во обое действие, то есть во отворение жил и рожечное кровопущание доволcтво (В июне 1664 г. благоприятными днями, как установил Коллинс, были
Также день 7, 9, и 10, и 11; 21, 22, 25 июля благополучен и долговременен, а изряднее когда месяца сего погода тепла есть, чрез которую мокроты врят (Humores Fermentut) и кровь тончайшую творят, пущанию гораздо пристойну. Конец.
Абие, во Аптеке царской апреля 30 1664
Самойло Калинс лекарьства дохтур агличанин (Samuel Collinus
Госпожа Lues Venerea (Венерическая болезнь — лат.) так же известна в Польше, как и в месте своего происхождения; все Паны и Паньи коротко знакомы с ней так же, как и двор, и вся Польша.
Завоевав Вильну и многие другие пограничные польские города и области, Русские взяли в плен госпожу Lues Venerea и, вероятно, провладеют ею долее, нежели городами. Прежде этой войны она здесь в течение тысячи лет не была известна, но, проникнув однажды в такую страну, какова Россия, она, как барсук, врывается так глубоко, что ее не иначе прогонять можно, как копьем и огнем, juxta illud, les Veroles de Rouen et la boue du Paris ne jamais sortont la pais sans oster la piece (Как говорят, сифилис Руана и гной Парижа никогда не вынут шпаги без того чтобы не лишить
Но (что еще хуже) колтун также свирепствует в Польше, как чесотка во Франции, и так заразителен, что очень немногие семейства остаются от него свободны. Без сомнения, нет в свете болезни хуже, потому что (не говоря о многих ужасных ее действиях) от волос воняет, как от застарелого чирья, и, несмотря на то, Поляки почитают её признаком высокого происхождения.
У некоторых все волосы в узлах, и я видел одного монаха, у которого голова совершенно похожа была на Медузину (like Medusa’s) и которого за то уважали как человека необыкновенной святости. Поляки также высоко ценят лошадей с колтуном в гриве или в щётках и думают, что такие лошади смелы и крепки. Если
Говорят, что Поляки первые ввели пудру в употребление, стараясь заглушить вонь колтуна. Трудно избежать этой болезни, проезжая через такую землю, в которой арсенические мины арсенические мины отравляют воду, потому что она нападает внезапно: Unico aquae Arsenicae haustulo etс (Единственным глоточком арсенической воды
Источник: [17.10]
Статья № 5
Львовская русская летопись, 1623
Мор был в Львове великий.
Изображения в более высоком разрешении можно выбрать в разделе Рефераты. Там же и ссылки на источники заимствования.
Источник: [15.3]
Статья № 6
Эрколе Зани, 1678
Площадь перед замком (Кремлём) очень обширна... вся она застроена лавками. Замечательно, что для каждой специальности назначен свой ряд: ...костоправы, отдельно от цирюльников, занимают другой ряд...
Источник: [17.3]
Статья № 7
Жак Маржерет, 1600–1606
Среди них много людей пожилых, 80-, 100-, либо
Но если простолюдины заболевают, они берут обычно водки на хороший глоток и засыпают туда заряд аркебузного пороха или же головку толчёного чеснока, размешивают это, выпивают и тотчас идут в парильню, столь жаркую, что почти невозможно вытерпеть, и остаются там, пока не попотеют час или два, и так поступают при всякой болезни.
Источник: [17.22]
Статья № 8
Пётр Петрей, 1608
После этого несчастья пришла чума, которая была так же беспощадна, как и голод, но
Москвитяне сильный, крепкий и здоровый народ, не знают множества болезней, которые в ходу в других странах.
Моровая язва совсем не известна живущим в Москве, также и за Казанью и Татарией; её знают только пограничные жители Новгорода, Пскова, Смоленска и многих других мест.
Однако ж у них есть другие болезни, в особенности одна, не совсем похожая на чуму. Потому что когда начнет свирепствовать, во всяком доме умирает пять или шесть человек; впрочем, она не расходится по всей стране, а только по некоторым местам, например около Москвы, Рязани, Переславля, Володимира, Ярославля, Вологды и Белозерска, свирепствует не больше года до своего прекращения, и между каждым разом делает промежуток шесть или семь лет.
Источник: [20.26]
Статья № 9
Адам Олеарий, 1636 (†1671)
В великом княжестве состояние воздуха, погоды и земель, ввиду многих провинций, лежащих далеко друг от друга и в различных даже климатах, неодинаково. Что касается московской области и пограничных с нею, то здесь вообще воздух свежий и здоровый; как свидетельствуют все жители и как говорят и сами русские, здесь мало слышали об эпидемических заболеваниях или моровых поветриях, да и встречаются здесь зачастую весьма старые люди.
Следует поэтому весьма удивляться, что в нынешнем 1664 г. во время смоленской войны в Москве появились ядовитое поветрие и сильная чума, продолжающиеся до сих пор, так что люди, по собственному мнению — здоровыми вышедшие из дому, как говорят, падают на улицах и помирают.
Хотя они и любят и ценят врачей и Их искусство, но, тем не менее, не желают допустить, чтобы применялись и обсуждались такие общеупотребительные в Германии и других местах средства для лучшего изучения врачевания, как анатомирование человеческих трупов и скелеты; ко всему этому русские относятся с величайшим отвращением.
Несколько лет тому назад опытный цирюльник, по имени Квирин, голландец, человек веселого нрава, находясь на службе у великого князя, имел скелет или остов человеческий, висевший у него в комнате, на стене, над столом. Однажды он, по своему обыкновению, сидел за столом и играл на лютне, а в это время стрельцы, которые (как тогда было принято) всегда сторожили на дворе немца, пошли по направлению звука и заглянули в дверь. Когда эти люди заметили кости на стене, они испугались — тем более что увидели, что скелет движется. Поэтому они ушли и заявили, что у немецкого цирюльника на стене висит мертвое тело, которое движется, когда цирюльник играет на лютне. Этот слух дошёл до великого князя и патриарха, которые послали других людей с приказанием внимательно осмотреть все, в особенности в то время, когда цирюльник играет на лютне. Эти люди не только подтвердили показание первых, но сказали ещё, будто мертвец танцевал на стене под звуки лютни.
Русские этому очень удивились, стали совещаться и решили, что, наверное, цирюльник — волшебник, так что необходимо будет сжечь его вместе с останками его мертвеца. Когда Квирин узнал, что втайне состоялось такое опасное для него заключение, он послал знатного немецкого купца, пользовавшегося расположением вельмож, к князю Ивану Борисовичу Черкасскому, чтобы сообщить истину и не допустить такого жестокого поступка. Купец сказал боярину: «
Подобную же трагедию предполагали они потом сыграть с немецким живописцем Иоганном Детерсеном. Когда во время большого пожара, возникшего в Москве четыре года тому назад, стрельцы по указанному выше способу пришли тушить огонь и ломать соседние дома и при этом застали в доме живописца старый череп, то они хотели самого живописца вместе с черепом бросить в огонь. Его бы и бросили таким образом, если бы некоторые из присутствовавших не заявили, что черепом он, по обычаю немецких живописцев, пользуется для срисовывания его.
Раньше было весьма опасно быть великокняжеским
Источник: [17.34]
Статья № 10
Вологда. Мор и постройка церкви, 1654
Сентябрь, 1. В Вологде «открылась» моровая язва... в продолжении семи недель беспощадно истребляла такое множество людей всякого возраста, пола и состояния, что священники едва успевали погребать мёртвых. Ужас и уныние овладели гражданами...
Вдруг по внушению свыше пришла на сердце гражданам мысль — воздвигнуть, для утоления гнева божия, в один день храм Богу Спасителю... Утром работа была окончена. Иконы и вся нужная утварь были принесены из других церквей города1.
1 Какого-либо толка от этих потуг не случилось. — Прим. ред.
Источник: [21.56]
Статья № 11
Русские документы шведской военной администрации Новгорода, 1614
123 (7123 года от СМ — Прим. ред.) с сентября с
в Коньчанской улице 182 человека // В Загородной улице 72 человека // В Павлове улице 85 человек // В Варецкой улице 122 человека // В Бардове улице 34 человека // В Нутьной улице 65 человек // В Михайлове улице 239 человек // В Ыльине улице 197 человек // В Ываньской улице 21 человек // В Лукиньской трети 218 человек // В Егорьевской трети 212 человек // В Рогатице улице 71 человек // В Ывороце улице 150 человек // В Славкове улице 298 человек // В Коржеви улице 129 человек // В Федорове улице 205 человек // В Никитине улице 423 человека // В Молотькове улице 211 человек // В Щитьной улице 135 человек // В Конюхове улице 100 человек // В Запольской улице 153 человека.
На Софейской стороне:
В Дослане, 262 человека, да в Чедельской улице
В Яковли 19 человек.
И от бойев умерло на посаде жилецких и прихожых людей по двором, которые погребены у церквей сентября с первого дни да апреля по 20 день 7 581 человек, окроме тех людей, которые померли в богодельнях и по улицам, которые погребены в скудельне.
И окроме, что на Софейской стороне в одиннацати улицах сыскати некем, потому что посадские люди розбрелись, а иные вымерли, а оставшие скитаются по двором.
Да сентября с 1 дни да марта по 23 день погребено в скудельне 2 393 человека. А с марта с 23 дни да апреля по 20 день погребено в скудельне 578 человек.
И всего нынешняго 123 году сентября с 1 дни до апреля по 20 день умерло в Великом Новегороде на посаде жилецких и прихожих людей мала и велика мужсека полу и женска окроме монастырей, которые погребены у мирских церквей и в скудельне 7 652 человека.
В конце документа запись на шведском языке:
7652 forutan desse are mange andre dode blefne uti staden kvillka man icke alle hafver kunne har anteckna och elliest dessforutom are pa hallft annat tusendh dode blefne uti klosteren.
(Перевод: «Кроме этих 7 652 человек, было ещё много других умерших в городе, которых невозможно было здесь записать (отметить), и, кроме того, около полутора тысяч было умерших в монастыре»)
Источник: [17.36]
Статья № 12
Николаас Витсен, 1664–1665
Карантин посольства голландцев с 24 ноября по 8 декабря 1664, ехали через Ригу
На границе:
Наконец к послу пришёл ротмистр Сила Иванович Аристов, дворянин лифляндского происхождения, присланный от царского воеводы из Пскова... Его поручение, собственно, состояло в том, чтобы выяснить, есть ли чума в Амстердаме, есть ли или были у нас мёртвые и больные с собой и были ли таковые на море, в Риге или по пути. Получив отрицательный ответ1, он сказал, что сообщит об этом своему воеводе и Его Величеству.
Дер. Сольцы (на р. Шелонь)
Здесь мы получили известие, что наш курьер Корбет2 был впущен в Москву после того, как он 6–7 недель находился в деревушке на карантине.
Валдай
Наш хирург перевязал ребенку грыжу, которая, как они воображают, происходит от колдовства; они обещали ему зажечь свечу перед Св. Николаем.
Москва, 29 января 1665
Русские, держа нас как бы вроде заключенных, всё время расспрашивали то одного, то другого, почему мы не надеваем наши лучшие одежды, и тихо добавляли: это было бы приятно царю, если мы поносим их или проветрим. Они всё ещё боялись чумы, как это было и в отношении подарков.
Москва, 8 февраля
Я посетил царского
Царь ему редко показывается, они хотят, чтобы медицинское предписание давали, не осмотрев больного. Они очень застенчивы, стыдятся раздеться, и никто не смеет, под угрозой телесного наказания, сказать, чем больны царь или царица.
Когда русский видит, что
Никто ещё не видел царевича, но этому доктору его один раз показали, однако лишь для того, чтобы в случае его болезни назначить лечение без его осмотра. О глупость! Он должен был обещать, что ни одному человеку не расскажет, что видел царевича и целовал его руки.
Тогда же его с любопытством спросили о строении человеческого тела и как это стало известно. Когда же он рассказал о вскрытии трупов, они удивились и испугались; здесь подобных фактов не допустили бы. Сам царь сказал этому доктору, что не допустит подобных вещей, и если бы в его стране такое случилось, то отучил бы от этого. Царь редко принимает лекарства, бояре ещё реже.
Доктор сказал, что медицина никогда не была здесь в большом почёте. Однако сам он получает 70 рублей в месяц (на стол) и ещё 250 рублей годового жалования, кроме того, ему подарили дом стоимостью в 6 тысяч рублей, а когда царь был к нему милостив, он часто дарил ему по несколько сотен рублей. За каждое кровопускание от тоже получал прекрасные подарки и вдобавок — пищу и напитки от имени царя, да ещё корм на двух подаренных ему красивых лошадей. Ежегодно он получал через Архангельск
Пока он ещё не может выехать из страны. Рассказал и как вылечил упомянутого калмыка от поноса. Русские уверяли калмыка, что и доктор должен был подтвердить, будто болезнь его от тоски по родине, и что если он хочет вылечиться, то не должен тосковать; приходя к нему, доктор часто заставал его за молитвой; сидя на полу, он читал
1 О чуме в Голландии, посол ответил в письменной форме (как от него того и требовали): мол, при его отъезде эпидемия чумы в Гааге уже прекратилась, а в Амстердаме и нескольких других голландских городах ещё продолжалась, однако число больных в сентябре уже уменьшилось наполовину — Прим. ред.
2 Капитан Клееф ван Корбет был послан правительством Генеральных Штатов через Архангельск в Москву, чтобы сообщить царю о приезде посла — Прим. ред.
Источник: [17.39]
Статья № 13
Бальтазар Койэтт, 1676
О болезни и смерти Алексея М. Романова
Он заболел на следующий день после второй аудиенции, и болезнь его несколько времени держалась в тайне. Недомогание, однако, между тем, до того усилилось, что, по просьбе духовных лиц, многие из должников его величества были освобождены от обязательств: этот обычай соблюдается обыкновенно при рождении или кончине
В субботу,
Расскажем немного подробнее о его смерти...
Что касается особенностей его болезни, доктора первоначальною причиною называли цынгу (обыкновенную у Московитов болезнь), к которой несколько лет тому назад присоединилась водянка; между тем никаким образом не удавалось убедить его величество, человека очень тучного, принять
Незадолго перед кончиною он немного простудился, а затем к простуде присоединилась лихорадка, с каждым днём всё увеличивавшаяся, так что доктора наконец отчаялись в благополучном исходе болезни. Последнее — тем более, что вместо лекарств он, при сильнейшем жаре, всё время пил лишь квас [of gekookt gerste water «или прокипяченную ячменную воду»], до того холодный, что в нём плавали кусочки льда, которые он глотал; кроме того, для умерения жара он велел класть на живот толченый лёд, а также и в руки брал лёд.
Вследствие этого, при такой неумеренности, нездоровье его царского величества так усилилось, что потеряна была надежда на сохранение его жизни.
Источник: [17.41]
Статья № 14
Летописец Российских Князей (Временник Луки Попова из Хлынова), 1665
Того же году (7163 СМ) был мор на Москве велик.
Источник: [20.53]
Статья № 15
Иоганн Брамбах, 1603
Великое княжество Литовское (ВКЛ)
15 (Февраля), доехав до постоялого двора Наваца (3 мили), пообедали. Затем того же числа, прибыв в столицу Литвы Вильну (2 мили), заехали сперва в один дом, где свирепствовала чума и, кроме того, оказалось недостаточно места для наших лошадей, почему мы и были вынуждены довольно долго простоять посреди улицы, пока наконец добрые люди не пристроили нас в литовском дворце Николая Христофоровича Радзивила (Н.-Х. Радзивилл — Прим. ред.), князя и воеводы, где для нас отвели прекрасное помещение с полным удобством.
Относительно этого города должно заметить, что, несмотря на ужасную чуму, беспрестанно похищавшую множество жертв из числа горожан и уничтожившую до 28 000 бедняков, в том числе прогнанных из Лифляндии крестьян, в Вильне
Ко всему этому следует прибавить, что как в Вильне, так и по всей Литве господствовала страшная дороговизна, вызванная главным образом лифляндским походом (Ливонская война, вообще то, закончилась уже как 20 лет! — Прим. ред.), так что в разных местах
Источник: [17.42]
Статья № 16
А. Г. Бритнер, 1884
Жуткая эпидемя чумы в России в 1664 году. Статистические и аналитические данные.
Район, к которому относятся наши числовые данные, обнимает пространство около 30 000 квадратных верст или 600 квадратных миль.
На основании этих данных можно считать вероятным, что более половины всего населения центральной части Московского государства погибло от морового поветрия во второй половине 1654 года...
Источник: [19.46]
Статья № 17
Аксель Гюльденстиерне, 1602 (†1603)
Болезни и страшный голод шли на Русь.
Проехав чрез упомянутую крепость (Старицу — Прим. ред.), мы достигли в тот день деревни, называемой Георгий на Ламе (?). В виду болезни, [свирепствовавшей] в этом городе, мы стояли за городом в палатке у большой реки.
Принц датский занемог
В этот день,
О дальнейшем ходе болезни и смерти Ганса — см. здесь, 0.7 Mb
Источник: [17.45]
Статья № 18
Русские грамоты, 1689–1699
Грамота от 22 октября 1690 г. к Польскому королю
Моровая язва начала косить людей во вновь отстроенных городах по течению Днепра, за которой последовало нашествие саранчи... и противостоять туркам не стало мочи, так как фуража конского не было.
Первое для того, что з допущения божия в новопостроенных наших царского величества городах, которые близ диких степей построены, так же и в Запорогах объявилось на люди моровое поветрие, которое и до сего времяни ещё совершенно не прекратилось, а к тому и то немалою помешкою приключилось, что в тех же странах в полях и в степях саранча всякие хлебы и траву без остатку все поела, и за тем моровым поветрием и за скудостию конских кормов далнейших промыслов воинских под теми городами турецкими войска наши чинить не возмогли, а подъездами немалыми войска наши под неприятельския жилища и ныне ходят и воинские промыслы чинят непрестанно
Источник: [19.60]
Комментарии
Статья № 19
Иржи Давид, 1686–1689
Присяжных царских лекарей пять: три лютеранина, один кальвинист, один католик. Первый лекарь когда-то был костоправам, но благодаря тому, что удачно вскрыл царю вену и хорошо знает характеры россиян, царь назначил его доктором. Об остальных трёх, кроме католика, которого в прошлом году прислал сюда его священное цесарское величество, я не знаю, откуда они прибыли. ..
Обязанности лекарей — ежедневно (кроме праздников) утром появляться в главной аптеке, получать приказания от дьяка или подьячего, проверять, изготовлены ли прописанные лекарства, заказывать то, чего в аптеке недостаёт. Затем они посещают тех больных, которых им указывает дьяк или подьячий, составляют реляции о состоянии здоровья, особенно если это кто-то из важных лиц при дворе.
В остальном никто из присяжных лекарей не обязан посещать каждого больного, к которому его не посылают, а если он сам туда приходит или из милости помогает ещё другим, которые ему не поручены, то народ и знать за это его весьма возносят и он получает от этого большое удовлетворение.
Среди пунктов, по которым лекари присягают, есть два особых: первый — никогда не прописывать и не давать больному лекарства, которое склоняет к нарушению русского поста; второе — ничего не прописывать больным, что изготовляется из мощей, черепов или какого-нибудь другого человеческого члена, или, жира, а также из мяса змей, жаб, пауков и тому подобное.
Обязанность аптекарей — каждый день утром появляться в своих аптеках и изготовлять то, что им предписано. Они заняты до тех пор, пока все закончат, а это бывает обычно с восьми часов утра до двух или трёх, а иногда приходится задерживаться и до четырёх, а в остальное время они свободны и не имеют по аптеке других забот, кроме того, что должны напоминать дьяку или подьячему о недостающих лекарствах.
Никто из них не решается частным образом продавать свои лекарства. Иногда они это делают, но только тайно, хотя вообще предпочитают раздавать даром, чем подвергать себя опасности.
Костоправы также сидят ежедневно здесь же, в аптеке, и выполняют приказания. Жалованье каждого из них едва превышает 120 германских флоринов, но им разрешается частным образом обслуживать кого угодно, и они имеют большие доходы. Из этих лекарей, аптекарей, костоправов дьяк выбирает тех, которые отправляются с войском в походы.
Источник: [17.52]
Статья № 20
Лекари-немцы в полках Шеина, 1632
Отъ царя и великаго князя Михаила Ѳедоровича всеа русіи боярину нашему и воеводѣ М. Б. Шеину съ товарищи.
По нашему указу велѣно быть на нашей службѣ нѣмецкихъ полковъ нѣмецкимъ людемъ къ лѣкаремъ въ товарищи Анцу Алъбрехту, Анцу Якубъ Соефриту, Анцу Тиму въ русскихъ полкѣхъ, Авцу Якубъ Соефриту въ Индриковѣ полку Фандама, Анцу Тиму въ Валентиновѣ полку Росформа, Анцу Альбрехту въ Тобіасовѣ полку Унзина.
И какъ къ вамъ въ полки нѣмецкіе люди пріѣдутъ, и вы бъ Анца Альбрехта, Анца Якуба Соефрита, Анца Тима велѣли отдать изъ нѣмецкихъ полковъ въ русскіе полки къ лѣкаремъ въ товарищи, кто въ который полкъ написанъ; а денегъ имъ въ нѣмецкихъ полкѣхъ давати не велѣть, потому что деньги на нихъ положены и въ списокъ написаны лѣкаремъ всѣмъ вообще по полкомъ, лѣкарю одному и инымъ съ товарищи по тридцати рублей на мѣсяцъ, и на августъ мѣсяцъ и на сентябрь деньги на нихъ лѣкаремъ даны сполна. А какъ ихъ изъ нѣмецкихъ полковъ въ русскіе полки къ лѣкаремъ въ товарищи отдадите, и вы бъ о томъ къ намъ отписали.
Писанъ на Москвѣ, лѣта 7141 г., сентября въ 12 день.
Источник: [17.80]
Комментарии
Статья № 21
П. Н. Милюков, 1896
Уже въ XI–XII вв. мы встрѣчаемъ, въ качествѣ врачей, армянина, половчанина, сирійца.
Въ концѣ XV в. эта восточная медицина замѣняется западной: но первые представители ея въ Москвѣ, нѣмецъ и еврей, гибнуть жертвой неудачнаго лѣченія своихъ высокихъ паціентовъ.
Съ ХVІ в. вызовъ иностранныхъ врачей къ царскому двору становятся постояннымъ. Въ 80-хъ годахъ этого вѣка заводится въ Москвѣ пріѣзжими авглійскими медиками и первая аптека.
Но то и другое, и врачъ и аптека, существовали только для двора и для приближенныхъ ко двору лицъ. Съ начала XVII вѣка правительство старается завести и военныхъ врачей въ полкахъ; но только въ концѣ вѣка, послѣ пріѣзда 75 медиковъ, вызванныхъ Петромъ (1695–1697), военно-медицинская помощь становится сколько-нибудь достаточной. Все остальное населеніе, не принадлежащее къ служилому составу, продолжаетъ лѣчитьея своими средствами. Только въ 1672 году, послѣ устройства второй московской аптеки («Новой») открыта была изъ нея вольная продажа лѣкарствъ; въ 1687 году запрещено торговать сильно дѣйствующими средствами въ «зелейномъ» ряду; но случаи отравленія лѣкарствами, пріобрѣтенными этимъ путемъ, встрѣчались и позже (напр., въ 1700 г.).
Съ половины XVII вѣкѣ въ московскихъ аптекахъ, на ряду съ иноземнымъ персоналомъ, являются и русскіе ученики, которыхъ правительство велитъ учить, ничего отъ нихъ не скрывая.
Источник: [19.152]
Статья № 22
Летопись города Витебска (Dzieje miasta Witebska) (Список С. Г. Аверка)
Въ лѣто 1603. Была большая моровая язва. Свирѣпствовала моровая язва въ Витебскѣ и въ другихъ городах
Въ Польшѣ свирѣпствовала большая моровая язва, до того, что въ одномъ только Краковѣ умерло 36 тысячъ человѣкъ. Не было уже кому погребать умершихъ. Пишетъ Коховскій (Climact), — 1665 года. 1657 г.
Источник: [18.135]
Статья № 23
М. И. Пыляев
За иностранными лекарствами у насъ нарочно посылались доктора въ иностранныя земли, но были медикаменты и отечественные; послѣдніе собирались подъ видомъ особой подати, для чего заведены были особенныя записныя книги. Такъ, напримѣръ, изъ поволжскихъ губерній и Астрахани привозили солодковый корень, изъ Сибири — бадьянъ, отъ болгаръ и китайцовъ — ревень; послѣдній продавался долгое время исключительно отъ казны.
При царѣ Алексѣѣ Михайловичѣ разведены вдоль западной стороны Кремля и въ селѣ Измаиловѣ аптекарскіе огороды; къ собиранію и распознаванію травъ служили такь называемые травники, содержавшіе рисунки и описаніе растеній.
Источник: [19.173]
Статья № 24
Иоганн де Родес, 1650–1655
15 ноября 1654
Супруга Их Царского Величества и Патриарх, которые какое-то время находились в Троицком монастыре, отправились по приказу Их Царского Величества (Алексея Романова — Прим. ред. ) вследствие чумы, которая начала распространяться, в Калязин, но так как зараза дошла и туда, они отправились оттуда в Вязьму к Их Царскому Величеству.
Говорят, что Патриарх получил приказ ехать в Москву, однако также направился в Вязьму, поскольку понял его иначе, и еще потому, что он, по общему мнению, в этих вещах не доверяет даже самому себе. Все внимание приковано к нему. Чем закончится для него эта история, покажет время12.
Насколько сильно в последнее время распространилась чума, сколько сотен тысяч людей погибло от нее и какая нищета царит из-за нее здесь во всей стране, почти невозможно описать. Достоверно оценивают, что в Москве и вокруг нее погибло свыше 200 000 человек13.
Если в большом городе почти нет домов, где бы не было погибших, то об умерших в других местах, как, например, в Казани, Нижнем, Вологде, Ярославле, Переяславле, Торжке, Твери, а также в землях и деревнях вокруг них, не говоря уже о совсем отдаленных населенных пунктах, еще не получено ни одного соответствующего известия. Множество мелких городов и деревень вымерло полностью, скот бродит там и тут по лесам и кустарникам: часть его достается диким зверям, часть умирает от голода.
Город Москва опустел, так что ворота не охраняются и ночью стоят открытыми. На улицах собаки едят непогребенных мертвецов. Те из мошенников, кто поосторожнее, собираются в группы и грабят дворы, в которых все вымерли.
Неизвестно по чьему злому умыслу сгорела колокольня над большими воротами дворца, и позолоченный орел свалился вниз14. Но теперь прибыло несколько сот стрельцов для охраны ворот, но они тоже мрут.
Люди, отпущенные из-под Смоленска, снова возвращаются и тоже гибнут один за другим, так что стоит опасаться, что, если зима не будет очень холодной, то чума прекратится еще не скоро, хотя в Москве она сейчас уже немного поутихла.
На Королевском Шведском Дворе 13 из моих людей были поражены ядовитой заразой и только трое из них оправились.
9 декабря 1654
На всякий случай на всех дорогах у Вязьмы находятся заставы или охрана, так что ни один человек, как говорят, не может туда пройти. Вследствие чумы, которая и там распространяется с неимоверной быстротой, все отписки туда должны переписываться над огнем четыре раза в четырех различных местах, и только последняя передается в Вязьму...
Донесение королю Карлу X из Москвы 30 января 1655 года
Под предлогом мора все проезжие остаются еще запертыми, так что нельзя направиться ни назад ни вперед. Из-за этого торговля пала и остановилась, и до сих пор не позволяют ни купцам ни товарам отправляться в Новгород. Как долго может продлиться такое положение, покажет время6.
20 июля 1655
Чумная зараза так быстро распространяется на Тереке, в Бахчисарае и Астрахани, что в живых остались очень немногие, и поскольку она и дальше будет распространяться, то что в этом случае будут делать ногайцы и калмыки, покажут дальнейшие события.
Источник: [17.136]
Комментарии
Статья № 25
Соломон Нойгебауэр, 1612
Воздух в сей стране столь здоров, что, начиная от источников Танаиса, особенно на Север, а также и большею частью на Восток, никто не помнит, чтобы когда-либо свирепствовала здесь моровая язва.
Впрочем, и здесь господствуют особенного рода болезни, подобные заразе, состоящие в боли внутренностей и головы. Они здесь называются горячкою (calorem). Одержимые такою 6олезнью умирают в короткое время. Но, не смотря на столь здоровый воздух, в случае морового поветрия, которое не редко случается в Новгороде, Смоленске и Пскове, Москвитяне, опасаясь заразиться оным, никого к себе не допускают из сих мест.
Источник: [17.142]
Статья № 26
Самуэль Пипс
16 сентября 1664 года
В Мурфилдсе встретил мистера Парджитера, с коим долго гуляли по полям <...>, беседуя главным образом о России, каковое государство, по его словам, — место весьма печальное... От всех болезней там лечатся парильнями; те же, кто победнее, забираются в заранее нагретые печи и там лежат...
Источник: [17.144]
Комментарии
Статья № 27
Павел Алеппский, 1656
Земли южной украйны
Моровой язвы они прежде не ведали, но в эти годы она появилась у них, унеся из них сотни тысяч в сады блаженства.
Московия. Эпидемия чумы
Сильная моровая язва, перейдя из города Москвы, распространилась вокруг нее на дальнее расстояние, при чем многие области обезлюдели. Она появилась в здешнем городе и окрестных деревнях.
То было нечто ужасающее, ибо являлось не просто, моровою язвой, но внезапною смертью. Стоит бывало человек и вдруг моментально падает мертвым, или едет верхом или в повозке и валится навзничь бездыханным, тотчас вздувается как пузырь, чернеет и принимает неприятный вид. Лошади бродили по полям без хозяев, а люди мертвые лежали в повозках и некому было их хоронить.
Воевода перед этим послал было загородить дороги, дабы воспрепятствовать людям входить в город, опасаясь, чтобы кто-нибудь не занес заразы, но это оказалось невозможным. Подобным образом поступил и царь там, где он находился, осаждая Смоленск, запретив приближаться приходившим к нему с письмами гонцам. Все его войско стояло на берегу большой реки, переходить через которую к ним не дозволялось никому из их страны, дабы смертность не появилась среди них.
Когда приходили письма к царю, то особо назначенные для того люди, стоявшие на том берегу, брали их от гонцов и перевозили на лодках, при чем погружали их в воду, и потом передавали другим для доставления царю: думали, что при передаче из рук в руки зараза уничтожается, и потому письма погружали в воду, передавая их по обычаю франков. Московиты не знали моровой язвы издавна и, бывало, когда греческие купцы о ней рассказывали, сильно удивлялись. Теперь, когда моровая язва появилась среди них, они были сбиты с толку и впали в сильное уныние.
В это время воевода посылал одного за другим шестнадцать гонцов к царю и к его наместникам в столицу по важным делам, касающимся нас и его, и как мы в этом удостоверились, ни один из них не вернулся: все умерли на дороге. Старики нам рассказывали, что сто лет тому назад также была у них моровая язва, но тогда она не была такова, как теперешняя, превосходящая всякие границы. Бывало, когда она проникала в какой-либо дом, то очищала его совершенно, так что никого в нем не оставалось. Собаки и свиньи бродили по домам, так как некому было их выгнать и запереть двери.
Город, прежде кипевший народом, теперь обезлюдел. Деревни тоже, несомненно, опустели, равно вымерли и монахи в монастырях. Животные, домашний скот, свиньи, куры и пр., лишившись хозяев, бродили брошенные без призора и большею частью погибли от голода и жажды, за неимением, кто бы смотрел за ними. То было положение, достойное слез и рыданий.
Мор как в столице, так и здесь во всех окружных областях, на расстояние семисот верст, не прекращался, начиная с этого месяца почти до праздника Рождества, пока не опустошил города, истребив людей. Воевода составил точный перечень умерших в этом городе (Коломне), коих было, как он нам сообщил, около десяти тысяч душ. Так как большинство здешних жителей служили в коннице и находились с царем в походе, то воевода, из боязни перед ними, запечатал их дома, дабы они не были разграблены...
Потом бедствие стало ещё тяжелее и сильнее, и смертность чрезвычайно увеличилась. Некому было хоронить. В одну яму клали по несколько человек друг на друга, а привозили их в повозках мальчики, сидя верхом на лошади, одни, без своих семейных и родственников и сваливали их в могилу в одежде...
На издержки по погребению приезжих купцы, по их обычаю, делали сбор. Христиане в Молдавии, Валахии и в земле казаков имеют обычай хоронить своих покойников в досчатых гробах; здесь же обыкновенно хоронят их в гробах, выдолбленных из одного куска дерева, с такою же горбообразною крышкой, и не только взрослых, но и малых детей, даже однодневных младенцев, По недостатку гробов, за неимением кто бы привозил их из деревень, цена их, бывшая прежде меньше динара (рубля), стала семь динаров, да и за эту цену, наконец, нельзя было найти, так что стали делать для богатых гроба из досок, а бедных зарывали просто в платье.
Такое положение дел продолжалось с июля месяца почти до праздника Рождества, все усиливаясь и затем — благодарение Богу! — прекратилось... Мы видали, как выносили мертвыми, по несколько зараз, служителей епископии, которые жили в нижних кельях: не болея, не подвергаясь лихорадке, они внезапно падали мертвыми и раздувались.
Поэтому мы никогда не осмеливались выходить из своих келий, но скрывались внутри их ночью и днем, ежечасно ожидая смерти, плача и рыдая о своем положении, не имея ни утешения ни облегчения в чем бы то ни было, ни даже вина, что бы прогнать от себя грусть и великий страх.
Источник: [17.145]
Статья № 28
Яков Рейнтенфельс, 1671–1673
Об иностранцах, служащих у царя
Врачи все иностранцы, ибо русских нет совсем, приглашенные царём из-за границы на превосходных условиях. Первое место меж ними, бесспорно, занимает г-н Иоганн Костер фон Розенбурх, знаменитый некогда придворный врач Карла Густава, короля шведского. Этому ученейшему мужу я обязан — открыто признаюсь в этом — многими благодеяниями.
Остальные же врачи в наше время были: знаменитые господа Блументрост и Граммонд, а также еще некто Араб и еще другой, по происхождению еврей, по вере московит, который пользуется необыкновенным расположением царя и один свободно посещает внутренние покои дворца (так как вместе с тем был и старшим спальником).
Аптекарей, или составителей лекарств, из иностранцев — до двадцати человек, получающих немалое жалованье, но они весь день проводят в аптеках за приготовлением лекарств. Сюда врачи заходят только рано по утрам для подачи совета, вообще же они пользуются большим досугом, почему на вопрос, что они делают дома, они торжественно отвечают, что заботятся о здоровье царя и ради сего постоянно читают книги. Впрочем, они переступают трудный порог дворца только в случае болезни царя или же если он нарочито велит их почему-либо призвать. При этом происходит следующее, нам неизвестное: когда им приходится лечить царицу или кого-либо из царских дочерей, то им не дозволяют осматривать больную, но они обязаны на основании показания некоей старухи или приближенной какой-либо служанки определить болезнь и назначить лекарство. Мало того, им не позволяется прибегать к разнообразным лекарствам вообще, даже в случае, если они необходимы.
Для того чтобы все это точнее соблюдалось, учреждено в Москве врачебное судилище, или приказ, в котором председательствовал последнее время Лукиан Тимофеевич Колосов, единственный из уроженцев Москвы, хорошо знающий по-латыни, тогда как в другое время в нем обыкновенно председательствовали бояре, ближайшие родственники царя, ради полной безопасности и почета.
Источник: [17.146]
Статья № 29
Переписная книга домовой казны патриарха Никона, 1658
Одна из позиций инвентаризационной описи имущества патриарха Никона:
«Очки в лагалище в серебре»
Источник: [17.151]
Комментарии
Статья № 30
Александр Чилли, 1605
Смерть Бориса Годунова
Дав приказание наместникам областей собраться к нему со всеми своими силами и приняв твердое намерение прогнать Поляков до самых пределов Литвы, а Димитрия оковать цепями, он однажды пригласил к себе шведского посла, с которым часто рассуждал об этом деле, как с другом шведского короля: разговаривая c ним и разгорячась более обыкновенного, он вдруг почувствовал кружение головы и вслед за тем хлынула у него из носу кровь в таком изобилии, что никакими средствами нельзя было отвратить внезапной смерти, которая и последовала чрез несколько часов в присутствии шведского посланника.
Источник: [17.152]
Комментарии
Статья № 31
Летопись самовидца о войнах Богдана Хмельницкого
(На диалекте Малороссии тех лет)
Року 1690. В Самаре, новом местечку, барзо (очень) мор великий был, же усе вымерло и воевода зараз на Десне, отколь и по инших местах появился мор.
Источник: [18.150]
Комментарии
Статья № 32
Черниговская летопись, 1587–1750
1652.
Великий мор по всей Украине, и велми много померло людей свецких и духовных.
Источник: [18.151]
Статья № 33
Астраханская летопись
Эпидемии чумы в Астрахани. Жертвы
1655
Свирепствует моровое поветрие, жертвою котораго был, между прочими, архиепископ Пахомий.
1692. Июля 20
Началось ужасное моровое поветрие. К октябрю «мор» сделался повальным. Паника охватила поголовно всех.
Воевода П. И. Хованский и др. удалились из города на Болду. Бодрствовал лишь митрополит Совватий и духовенство, из котораго осталось в живых только два священника. Вымерло две трети города.
Источник: [19.218]
Статья № 34
Бернгард Таннер, 1678
Посольство Речи Посполитой — славянской федерации (Res Publica) — в Московию
Чума в Польше
Радость князя с княгиней по поводу благополучного прибытия восвояси омрачена была вестью о чуме в Варшаве. Княгиня плакала в страх за своего любимого сына, воспитывавшегося там на попечении друзей, и задумала снова ехать в Варшаву с немногими провожатыми, в числе коих мне пришлось быть казначеем.
Продолжая свой путь дальше, мы проехали 24 мили до Варшавы, но в неё нас не пустили. Из города впрочем кстати явился один из слуг того молодого князя, за коим мы приехали, и сказал, что он вдали от опасности проживает с мамками в 2 милях отсюда. Он вместе с тем рассказал о громадной смертности в городе от чумы.
Источник: [17.168]
Статья № 35
Георг Тектандер, 1602–1603
Чума в ВКЛ и Польше
Наши повозки были также наполнены разного рода припасами,
Засим, 29 октября, мы прибыли в Можайск, город довольно большой, именуемый московитами городом св. Николая, ибо этот святой считается покровителем сего города и пользуется в нем большим уважением. В его церкви совершается, говорят, много чудес, вследствие чего сюда стекается много богомольцев из соседних местностей. Здесь нам пришлось пробыть, против нашего желания, шесть дней, ибо Великий Князь уже знал, что в Литве, чрез которую мы проезжали, господствовала чума.
Источник: [17.172]
Статья № 36
Окладная расходная роспись денежного и хлебного жалованья за 1681 год
Великаго государя царя и великаго князя Феодора Алексеевича, всея великия и малыя и белыя России самодержца, денежнаго и хлебнаго жалованья, и кормов, и сукон на Москве и в городах всяких чинов людям, оприч ружников, по сметным спискам, каковы снесены к смете его великаго государя казны, в нынешнем во 189 году по окладу
Аптекарскаго приказу:
По окладу дьяку Андрею Вешюсу 178 руб. (Помета: «оклад дьячий»)
Докторам: Степану Фунгаданову 860 руб., кормовых 600 руб.; обоего 1460 руб. — 4 человекам 1918 руб.
Новыя аптеки надзирателю 500 руб. аптекарям 4 человекам 960 руб. 2 человекам алхимистом 249 руб.
Аптекарскаго и алхимиских дел 2 человекам, толмачам 2, лекарям 38, ученикам 35, огороднику, да работнику, лекареве жене, 3014 руб. 6 ал. 6 денег.
Подьячим 2 человекам 35 руб. За дворцовый корм одному 26 руб.
Костоправу, истопникам двум, алхимиских судов мастеру, сторожам 4 всего 8 человекам 69 руб. Им же и подьячим хлеба 86 четьи без полуосмины ржи, овса тож.
Лекаря Васильевской жены Вульфа, за взятую деревню в приказ по 20 руб. Хлеба по окладу 30 четьи и пол четверика ржи, овса тож.
Всего Аптекарского приказу дьяку и докторам и всяких чинов людям 8408 руб. 5 ал. 6 денег. Хлеба 116 четьи без полу 2 четверика ржи, овса тож.
Новой аптеки подьячим 2 человекам, сторожам четырем, перепускному, и огородному работнику, и травникам 9 человекам, по окладу и за хлеб 116 руб. 12 ал. 3 деньги.
И всего Аптекарскаго приказу 8524 руб. 18 ал. 2 деньги.
Кроме того:)
Казань:
Лекарям двум человекам и в том числе одному годоваго оклада 60 руб., да корму по 10 руб. на месяц, итого 120 руб., обоего 180 руб.; другому оклад 20 руб., да им же хлеба 42 четьи ржи, овса тож.
Источник: [17.170]
Комментарии
ПОБЕДИТЕЛЬ ИНТЕРНЕТ-КОНКУРСА «ЗОЛОТОЙ САЙТ»
Победитель XIII Всероссийского интернет-конкурса «Золотой сайт» в номинации «Познавательные сайты и блоги»
© Lifeofpeople.info 2010 - 2024