18. Культура: письменность, образование, литература и искусство

Фракталы, Джексон Поллок, лес, и физиология

Если вы видели картины Поллока (Jackson Pollock) «вживую» в музеях или на больших иллюстрациях, то вы скорее всего заметили их гипнотический эффект: они притягивают и надолго запоминаются. Именно поэтому они висят в лучших музеях мира и стоят десятки миллионов долларов. Возможно, с этим же связано их яростное отрицание советскими критиками — как это так, нет ни человечка, ни дома, ни речки, а картина влечет к себе и от нее не оторваться?

В недавней статье в Atlantic описано исследование, объясняющее в частности, эффект Поллака. Статья хорошо написана и легко читается (при необходимости, с помощью Гугл–переводчика). В результате сложных исследований физика Richard Taylor (University of Oregon) оказалось, что дело во фракталах. Фракталы — это повторяющиеся в разных масштабах узоры; масштабом (фрактальной размерностью)^* грубо говоря называется отношение больших образов к меньшим.

Фракталы, Джексон Поллок, лес, и физиология, https://melissajohns1120507.files.wordpress.com/2014/01/jppollock_number-8-890x715.jpg

Фракталы, Джексон Поллок, лес, и физиология, https://ih0.redbubble.net/image.170681667.2562/flat,800x800,075,t.u3.jpg

Фракталы свойственны природе больше, чем «классические формы». Например, фракталами являются картины чащи леса, морских волн, дюн, и так далее. Оказалось, что наблюдение за фракталами снимает стресс, если их размерность находится в диапазоне 1,3–1,5, благодаря «физиологическому резонансу» нашего мозга с природой.

Загадка (или одна из загадок) картин Поллака в том, что им свойственная именно такая фрактальная размерность!

фракталы Джексона Поллокафрактальная размерностькультураинтересные фактыизобразительное искусствоживописьиконыкартиныидолыскульптураисториятехнологиизнаменитости

Источник: [20.138]

Архитектура и скульптура средних веков были «Библией в камне»…

Обратимся, например, к духовно-аскетичной и чувственной атмосфере картин и скульптур. В средневековый период с VI в. по XIV в. процент чувственных произведений колеблется от 0 до 0,8%. В последующие столетия он поднимается до 20,2% в XVII в., 23,6% в XVIII в., 18,4% в XIX в. и вновь понижается до 11,9% в XX в. — веке кризиса.

Средние века не дали картин чувственного, сексуального характера; абсолютное большинство средневековых произведений высокодуховны и аскетичны. За последние три века, наоборот, процент преимущественно духовных картин резко падает до незначительной доли, а процент чувственных картин стремительно нарастает, особенно в XVIII—XX вв.

В средневековом воспроизведении обнажённой натуры процент эротизма равен нулю, за последние же столетия он поднимается в XVII в. до 21,3%; в XVIII в. — до 36,4%; в XIX в. — до 25,1%; в XX в. — до 38,1%. Другие симптоматические характеристики описаны следующими процентными соотношениями для изученных нами картин и скульптур:

Питирим Сорокин. Кризис нашего времени. Симптоматические характеристики обнажённой натуры

Ту же тенденцию демонстрируют современные американская и европейская живопись и скульптура. Их основные персонажи не Бог, святые или истинные герои, а шахтёры, фермеры, рабочие, бизнесмены, хорошенькие девушки с соблазнительными изгибами тела, преступники, проститутки, уличные мальчишки и т. п. Изображаемые события: либо привычные дела нашей повседневной жизни, либо что-то экзотическое или патологическое. В редких случаях, когда сюжет действительно благороден, как, например, сюжет «Христа» или «Адама» Эпстайна, предмет изображения низведён до уровня полупещерного человека. Даже в такой, казалось бы, специализированной области, как портретная живопись, около 88% известнейших произведений мастеров XX в. посвящены представителям низших классов, буржуазии, в то время как только 9% средневековых портретов имели дело с этими «классами» людей, остальные изображали представителей правящих семейств, аристократии или высшего духовенства…

В живописи и скульптуре пропорции модернистских произведений выросли с нуля в XVIII в. до 2,8% в XIX в. и до 35,5% в период с 1900 г. по 1920 г.

Коммунисты и фашисты в политике — аналоги модернистов в изящном искусстве. Обе группы протестуют против господствующей чувственной политико-экономической или художественной системы, но обе они, по существу, чувственные. Соответственно, ни одна из групп не может создать политико-экономическую или художественную систему будущего. Они, главным образом, разрушители, а не творцы. Они процветают только в специфических условиях переходного периода.

социологияисториякультуразакат Европыобществоскульптураэротикаживопись

Источник: [21.180]