18. Культура: письменность, образование, литература и искусство

Временник Общества друзей русской книги

культураинтересные фактылитературакнигижурналистикаСМИ в древностииздательствакнижные магазиныисториянаука

Источник: [21.10]

Москва

В городе есть три книжные лавки. Две российских и одна иностранная книгопечатня и довольное число частных пенсионов.

культураинтересные фактылитературакнигижурналистикаСМИ в древностииздательствакнижные магазиныисториянаука

Источник: [18.96]

Чрезвычайно наглядно покажетъ намъ это особое положеніе семидесятъгхъ и восьмидесятыхъ годовъ — простая справка съ цифрами, — съ количествомъ печатавшихся въ это время книгъ. Всего за ХVIII-е столѣтіе библіографамъ извѣстно около девяти съ половиной тысячъ печатныхъ изданій (не считая церковно-служебныхъ книгъ, газетъ и журналовъ).

По четвертямъ вѣка эта цифра распределяется слѣдующимъ образомъ:

Какъ видимъ, послѣ нѣкоторой задержки во второй четверти вѣка число изданныхъ книгъ быстро растетъ, составляя за вторую половину вѣка 90% всей суммы.

Еще ярче выступитъ значеніе интересующаго насъ теперь момента, если мы распредѣлимъ изданія по десятилѣтіямъ (и, гдѣ нужно, по пятилѣтіямъ):

Книгоиздательство оказывается очень чувствительнымъ барометромъ общественныхъ настроений и культурныхъ вѣяній. Таблица начинается энергично прогрессирующими цифрами петровскаго книгоиздательства; но мы знаемъ, что это были за книги и какъ мало они повліяли на созданіе читающей публики.

Затѣмъ издательство сразу падаетъ до ничтожной цифры (7), которая медленно возрастаетъ къ воцаренію Екатерины II. Тотчасъ послѣ вступленія Екатерины на престолъ цифра дѣлаетъ рѣзкій скачокъ вверхъ (почти въ пять разъ). Далѣе начинается быстрый и постоянный ростъ книгоиздательства, достигающій кульминаціоннаго пункта въ пятилѣтіе 1786–1790 (въ З ½ раза больше сравнительно съ началомъ царствованія). Скоро увидимъ, что эта высшая точка достигнута исключительно дѣятельностью частныхъ типографій, — точнѣе, вмѣшательствомъ энергической общественной иниціативы (предпріятія новиковскаго кружка).

Съ устраненіемъ этой иниціативы падаетъ и издательская деятельность, особенно послѣ воцаренія имп. Павла. Но главное дѣло уже сдѣлано; читающая публика создана, и въ самые мрачные годи цифры все же не падаютъ до стараго уровня.

На какую публику разсчитывалъ весь этотъ печатный матеріалъ и какого рода почву онъ могъ создать для дѣятельности интеллигентныхъ кружковъ? Большая часть печатавшихся книгъ удовлетворяла, конечно, исключительно, деловымъ потребностямъ (правительственныя распоряженія), нуждамъ школы (учебники) или стариннымъ вкусамъ къ духовно-нравственному чтенію (поученія, житія и т. п.). Но цѣлые 40% книгъ обращались прямо къ новому, быстро возраставшему въ числѣ классу любителей свѣтскаго занимательнаго чтенія. Это были романы, повѣсти, стихотворенія, драматическія пьесы и т. п. Въ продажи этотъ беллетристическій матеріалъ преобладалъ, такъ какъ на него былъ наибольший спросъ. Это видно уже изъ того, что именно беллетристическія произведения чаще всего доживали до новыхъ изданій. Изъ 839 переводныхъ романовъ ХVІІІ в. 336 были переизданы; изъ 104 оригинальныхъ русскихъ романовъ еще большій процентъ: цѣлыхъ 56...

Общее количество книгъ, выпущенныхъ Новиковымъ на книжный рынокъ, достигло цифры около 440. Чтобы понять значеніе этой цифры, надо припомнить, что въ единственной московской книжной лавкѣ 1768 г. (при универеитетѣ) продавалось (по каталогу) всего 168 названій книгъ; въ книжной лавкѣ Миллера передъ переходомъ университетской типографіи въ аренду къ Новикову (1776 г.), 438 названій, а передъ началомъ дѣятельноети «типографической компаніи> (1782 г.) въ университетской лавкѣ — 576 книгъ.

Такимъ образомъ, Новиковъ болѣе чѣмъ удвоилъ количество находившихся до него въ продажѣ книгъ, не говоря уже о лучшемъ качествѣ книжнаго товара пущеннаго имъ въ обороты. Организаторомъ же книжной торговли въ провинціи онъ явился первый. Въ основу для книжнаго комиссіонерства въ провинціи были положены связи съ провинциальными масонскими ложами, какъ совершенно вѣрно замѣтила Екатерина — говоря, что «братья» развозятъ новиковскія книги по Россіи.

Но Новиковъ и помимо масонскихъ связей не упускалъ случая завести себѣ новаго комиссіонера, какъ это испыталъ на себѣ Болотовъ. Въ Ярославлѣ, Смоленскѣ, Вологдѣ, Твери, Казани, Тулѣ, Богородицкѣ, Глуховѣ, Кіевѣ можно было получить книги новиковскаго изданія; а, «если кому угодно будетъ продажу сихъ книгъ учредить и въ другихъ городахъ Россійской имперіи», объявлялъ онъ, «таковые могутъ адресоваться письменно или самолично въ книжную лавку, гдѣ всевозможное къ тому вспомоществованіе оказано будетъ, ибо въ оной принято намѣреніе доставить почтеннымъ любителямъ россійской литературы всевозможную способность въ сообщеніи и всевозможныя выгоды въ цѣнахъ книгъ».

За мѣсяцъ до смерти Шварца (15-го января 1782 г.) появился знаменитый указъ, разрѣшавшій всякому желающему заводить частныя типографіи. Теперь, наконецъ, «пришелъ часъ» для Новикова — пустить полнымъ ходомъ задуманное еще въ «Живописцѣ» предпріятіе. Для выполненія своей идеи, какъ мы знаемъ, онъ уже не мало сдѣлалъ. Число подписчиковъ «Московскихъ Вѣдомостей» поднялось за время его завѣдованія университетской типографіей съ 800 до 4.000...

культураинтересные фактылитературакнигижурналистикаСМИ в древностииздательствакнижные магазиныисториянаука

Источник: [20.63]

В XVIII в. в России в среднем издавалось около 100 книг в год, в XIX в. — в 12 раз больше — 1,2 тыс. (Для сравнения; в XX в. в нашей стране издаётся около 90 тыс. книг в год.).

В XVIII в. наибольшее количество книг издавалось в 1781–1785 гг. — в среднем по 248 книг в год. В первом пятилетии XIX в. ежегодно в среднем выходило 389 названий книг и журналов.

культураинтересные фактылитературакнигижурналистикаСМИ в древностииздательствакнижные магазиныисториянаукаизданиестатистикаколичествонаименований

Источник: [20.78]

По этому случаю на улицах подбрасывались напечатанные письма на имя Царя, в которых Его Величество упрекали в тиранстве и язычестве за то, что он заставлял их расстаться с бородами...

После смерти последнего Патриарха, весьма престарелого человека, умершего вскоре после возвращения Царя из путешествий, Царь воспротивился избранию нового Патриарха, и сделался сам главою Церкви, присвоив себе исключительно управление ею... в силу этого замечательного решения Царя, на улицах Москвы подбрасывались весьма вольнодумные письма (в России это делается обыкновенно таким образом, так как там никто не смеет печатать и распространять пасквили).

диссиденты XVIIIсамиздат в Москвеотсутствие прессыкультураинтересные фактылитературакнигижурналистикаСМИ в древностииздательствакнижные магазиныисториянаука

Источник: [18.143]

Книготорговля в XVIII веке

До конца XVIII в. основным, а в 1728—1756 гг. по существу единственным в России учреждением, занимавшимся изданием и распространением книг гражданской печати, была Петербургская Академия наук. На всю страну она имела всего лишь две книжные лавки: в Петербурге с 1728 г. и в Москве — с 1749 г. В период 1749—1753 гг., например, ими было распродано около 64 тыс. экземпляров различных книг (в том числе около 46.4 тыс. — в Петербурге) на общую сумму около 25 тыс. руб. Напечатано же в типографии Академии наук в этот период было не менее 140 тыс. экземпляров различных книг (исключая периодические издания). Таким образом, сбыт изданий был сравнительно слабым, расходилось среди населения лишь около половины экземпляров издаваемых книг. К 1754 г. в книжных лавках скопилось более 110 тыс. экземпляров нераспроданных книг.

За период 1749—1753 гг. общий торговый оборот двух академических книжных лавок составлял в среднем около 5 тыс. руб. в год. Ломоносов же полагал, что в то время доход Академии наук от книжной торговли должен быть по крайней мере вдвое больше. «Имея одну типографию во всем государстве, могло бы много остаться суммы в 7 лет (с 1747 г., т. е. со времени утверждения академического устава, — Д. Т.): хотя бы 10 000, было б уже 70 000», — писал Ломоносов в 1755 г.
Ломоносов неоднократно выступал против безудержного раздаривания книг «знатным персонам обоего пола». Его возмущало, что Шумахер и Тауберт обеспечивали свою карьеру, «президентов и других знатных особ улещая то подарением разных книг в хороших переплётах, грыдорованных листов, на что многие тысячи рублев истрачены, то дачею оных в долг из казённой книжной лавки, которых, чаятельно, много пропало».

Ни Петербургская, ни Московская книжные лавки не занимались продажей книг в других городах, или «заочной продажей», по выражению Ломоносова. Книжный рынок был очень узким, он ограничивался Петербургом и Москвой. В этом Ломоносов видел одну из основных причин недостаточного сбыта книг… По его свидетельству, ездить в столицы специально для покупки книг было «мало охотников». Книжные лавки часто бывали закрыты, в связи с чем потенциальные иногородние покупатели книг, приезжавшие в Москву и в Петербург «за другими нуждами», попутно «не так свободно» могли купить книги. Кроме того, служащие книжных лавок, получавшие установленное годовое жалованье, не имели материальной заинтересованности в продаже как можно большего числа книг, а поэтому не стремились «приискивать книги из лености или из лакомства, чтобы с него (покупателя — Д. Т.) взять дороже». Ограниченность спроса на печатные издания Ломоносов объяснял также в значительной мере узостью сферы распространения и плохим качеством книготорговой библиографии и рекламы.

До 70-х годов XVIII в. в России не было частных типографий, но были, хотя и сравнительно малочисленные, мелкие частные книготорговцы, занимавшиеся оптовой закупкой в казённых типографиях книг как церковной, так и гражданской печати и их перепродажей. Торговали они и старопечатными, а также рукописными книгами. В Москве, например, частная книготорговля издавна была сосредоточена возле Спасских ворот Кремля.
Некоторые частники-книготорговцы продавали книги не только в Москве и в Петербурге, но и в губернских, провинциальных и уездных городах. Торговые операции этих книготорговцев были небольшими, но их деятельность имела определённое значение в развитии культуры. По мере развития в русском обществе капиталистических отношений частнопредпринимательская книжная торговля должна была постепенно становиться главным её направлением.

В январе 1758 г. Ломоносов внёс проект, по которому «что есть старых книг и все, что печатается, отдать на откуп доброму купцу с надлежащими процентами», т. е. предлагал всю продажу академических изданий передать частным предпринимателям. Ломоносов полагал также, что частные книготорговцы, заинтересованные в том, чтобы получить больше прибыли, будут стремиться больше продать книг. При этом «книги продаваться будут дешевле, затем что купец… ради скорейшего расходу барыша большого не наложит», так как «барыши не тем одним бывают велики, что берут много, но и тем, что не многою накладкою (не большой наценкой, — Д. Г.), а многим числом накладок».

Предложения, сформулированные Ломоносовым в январе 1758 г. и в апреле 1763 г., не были приняты. Петербургская книжная лавка осталась в ведении Академии наук без каких-либо изменений, а Московская по предложению Тауберта была сдана по контракту в «партикулярное содержание» бывшему синодальному певчему П. Волкову на условиях, мало выгодных для Академии наук. Условия этого контракта резко отличались от предложений Ломоносова.

культураобществообраз_жизникниготорговляобразованиелитература-XVIIIСМИ-XVIIIторговый_оборот_книг

Источник: [20.187]

Книготорговля в XVIII веке и борьба Ломоносова

До конца XVIII в. основным, а в 1728–1756 гг. по существу единственным в России учреждением, занимавшимся изданием и распространением книг гражданской печати, была Петербургская Академия наук (по сути, филиал АН Германии — А.Г.). На всю страну она имела всего лишь две книжные лавки: в Петербурге с 1728 г. и в Москве — с 1749 г. В период 1749–1753 гг., например, ими было распродано около 64 тыс. экземпляров различных книг (в том числе около 46,4 тыс. — в Петербурге) на общую сумму около 25 тыс. руб.

Напечатано же в типографии Академии наук в этот период было не менее 140 тыс. экземпляров различных книг (исключая периодические издания). Таким образом, сбыт изданий был сравнительно слабым, расходилось среди населения лишь около половины экземпляров издаваемых книг. К 1754 г. в книжных лавках скопилось более 110 тыс. экземпляров нераспроданных книг.

За период 1749—1753 гг. общий торговый оборот двух академических книжных лавок составлял в среднем около 5 тыс. руб. в год. Ломоносов же полагал, что в то время доход Академии наук от книжной торговли должен быть по крайней мере вдвое больше:

Имея одну типографию во всем государстве, могло бы много остаться суммы в 7 лет (с 1747 г., т. е. со времени утверждения академического устава, — Д. Т.): хотя бы 10 000, было б уже 70 000», — писал Ломоносов в 1755 г.

Ломоносов неоднократно выступал против безудержного раздаривания книг «знатным персонам обоего пола» (читай — «золотых парашютов импотентным чиновникам прии их легитимном увольнении»). Ломоносова возмущало, что Шумахер и Тауберт обеспечивали свою карьеру, «президентов и других знатных особ улещая то подарением разных книг в хороших переплётах, грыдорованных листов, на что многие тысячи рублев истрачены, то дачею оных в долг из казённой книжной лавки, которых, чаятельно, много пропало».

Но ни Петербургская, ни Московская книжные лавки не занимались эффективной продажей книг, в т. ч. в других городах, то есть «заочной продажей», по выражению Ломоносова. Книжный рынок был очень узким, он ограничивался Петербургом и Москвой.
В этом Ломоносов видел одну из основных причин недостаточного сбыта книг… По его свидетельству, ездить в столицы специально для покупки книг было «мало охотников». Книжные лавки часто бывали закрыты, в связи с чем потенциальные иногородние покупатели книг, приезжавшие в Москву и в Петербург «за другими нуждами», попутно «не так свободно» могли купить книги.

Кроме того, служащие книжных лавок, получавшие установленное годовое жалованье, не имели материальной заинтересованности в продаже как можно большего числа книг, а поэтому не стремились «приискивать книги из лености или из лакомства, чтобы с него (покупателя — Д. Т.) взять дороже». Ограниченность спроса на печатные издания Ломоносов объяснял также в значительной мере узостью сферы распространения и плохим качеством книготорговой библиографии и рекламы.
*

До 70-х годов XVIII в. в России не было частных типографий, но были, хотя и сравнительно малочисленные, мелкие частные книготорговцы, занимавшиеся оптовой закупкой в казённых типографиях книг как церковной, так и гражданской печати и их перепродажей. Торговали они и старопечатными, а также рукописными книгами. В Москве, например, частная книготорговля издавна была сосредоточена возле Спасских ворот Кремля.

Некоторые частники-книготорговцы продавали книги не только в Москве и в Петербурге, но и в губернских, провинциальных и уездных городах. Торговые операции этих книготорговцев были небольшими, но их деятельность имела определённое значение в развитии культуры. По мере развития в русском обществе капиталистических отношений частнопредпринимательская книжная торговля должна была постепенно становиться главным её направлением.

В январе 1758 г. Ломоносов внёс проект, по которому «что есть старых книг и все, что печатается, отдать на откуп доброму купцу с надлежащими процентами», т. е. предлагал всю продажу академических изданий передать частным предпринимателям.

Ломоносов полагал также, что частные книготорговцы, заинтересованные в том, чтобы получить больше прибыли, будут стремиться больше продать книг. При этом «книги продаваться будут дешевле, затем что купец… ради скорейшего расходу барыша большого не наложит», так как «барыши не тем одним бывают велики, что берут много, но и тем, что не многою накладкою (не большой наценкой, — Д. Г.), а многим числом накладок».

Предложения, сформулированные Ломоносовым в январе 1758 г. и в апреле 1763 г., не были приняты.
Петербургская книжная лавка осталась в ведении Академии наук без каких-либо изменений, а Московская по предложению Тауберта была сдана по контракту в «партикулярное содержание» бывшему синодальному певчему П. Волкову на условиях, мало выгодных для Академии наук. Условия этого контракта резко отличались от предложений Ломоносова.

культураобществообраз_жизникниготорговляобразованиелитература¬-XVIIIСМИ-XVIIIторговый_оборот_книгидеология

Источник: [20.187]

Школьная реформа 1780-х годов, при всей её сословной ограниченности, явилась важной вехой в истории отечественного просвещения. В августе 1786 г. Екатерина II послала в провинцию 100 учителей и 25 небольших библиотечек для открывающихся там главных народных училищ. Однако, расчётливо оплачивая первоначальную подготовку будущих гражданских и военных чиновников, императрица не проявляла подлинной заботы об их приобщении к важнейшим достижениям современной культуры с помощью столь надёжных проводников просвещения, как публичные библиотеки, типографии и книжная торговля.

Судя по сохранившимся источникам, первые попытки удовлетворить запросы и нужды провинциального читателя были предприняты не правительством, а местными учёными и меценатами. Весной 1778 г. Тульский приказ общественного призрения получил в дар от священника Никитской церкви Гавриила 400 книг с тем условием, чтобы каждый желающий мог пользоваться.

«Живущие в отдалённых провинциях дворяне и купцы, — горько сетовал Н. И. Новиков со страниц „Живописца“ в 1773 г., — лишены способов покупать книги и употреблять их в свою пользу… Продающаяся в Петербурге книга по рублю доходит туда в три рубли, а иногда и больше. Чрез сие охотники покупать книги уменьшаются».

Ревизии, проведённые в 1760–1770-х гг. во многих казённых типографиях Петербурга и Москвы, вскрыли поистине ошеломляющие факты затоваривания складов книгами. Надежда возместить убытки за счёт покупателей-провинциалов побудила типографское начальство искать содействия своим начинаниям у местных чиновников и купцов. Инициатором освоения провинциального книжного рынка выступил директор Петербургской сенатской типографии, видный литератор и переводчик С. С. Волчков, предлагавший в декабре 1763 г. столичным и заезжим торговцам оптовые партии книг с большой уступкой «для развозу их по городам и провинциям на продажу»…

Время подтвердило худшие предсказания Зборомирского. Книги оказались непривычным, а к тому же далеко не прибыльным товаром для провинциального купечества. Два года торговли изданиями Академии наук принесли её нижегородскому комиссионеру Алексею Краснову доход 2 руб. 97 коп.! Естественно, что такая «прибыль» никак не устраивала русских предпринимателей, с помощью ростовщических операций за тот же срок удваивавших первоначальный капитал. Широко задуманная Орловым кампания провалилась. Более десяти лет академическое начальство не предпринимало никаких новых попыток самостоятельно проникнуть на провинциальный книжный рынок.

Проблема затоваривания складов печатной продукцией остро волновала не только Академию наук, но и Московский университет. Поэтому университетская типография, узнав о попытках Орлова найти новые рынки для сбыта академических изданий, тут же задумала организовать в провинции широкую сеть своих постоянных комиссионеров.

Казалось бы, у московских издателей не было никаких оснований ожидать особых выгод от такой торговли. Созданный летом 1762 г. при казанской гимназии филиал университетской книжной лавки влачил довольно жалкое существование, пока его не сожгли пугачёвские отряды. И все-таки соблазн пополнить оскудевшую казну оказался сильнее сухих бухгалтерских расчётов. С 1768 по 1777 г. Университет разослал в губернские, провинциальные и воеводские канцелярии книги общей стоимостью 19 139 руб. 29 коп. Те в свою очередь передали их для продажи почтмейстерам, мелким чиновникам, а кое-где — купцам и на этом успокоились.

Итоги почти девятилетней книжной торговли в провинции университетскими изданиями были явно неутешительными. За эти годы местным комиссионерам удалось реализовать чуть больше 1/3 книг. Хорошо шла торговля в старинных культурных гнёздах русской провинции (Слободско-украинская, Киевская, Казанская и Смоленская губернии, Галичская, Вологодская, Пензенская и Арзамасская провинции). Большой спрос на университетские издания в Иркутске наглядно свидетельствовал о росте числа сибирских книголюбов. Однако цитадель крепостничества — чернозёмные губернии — и старообрядческий Север ещё долго оставались белыми пятнами на карте русского просвещения.

Центрами книжной торговли в провинции стали города (Ярославль, Казань, Симбирск, Орёл, Иркутск и др.), где существовали масонские ложи…

Именно ей (частной инициативе — А.Г.), а не «мудрым» распоряжениям правительства и не благотворительности отдельных просвещённых вельмож провинция в первую очередь обязана возникновением публичных библиотек, «вольных» типографий и книжных лавок.

культураобществообраз_жизникниготорговляобразованиелитература-XVIIIСМИ-XVIIIторговый_оборот_книг

Источник: [20.186]